Когда зацветет терновник,

Ты выйдешь ко мне босая.

Зарею распустишь косы.

Росу по траве бросая,

Спешит туманное утро…42

А потом осеклась, потому что девки замерли, кто как сидел, а на нее тень упала. Рядом с телегой лошадь шла, почти бесшумно, а потом вперед скакнула. Лорка только хвост белесый углядела и длинную медовую косу с черным шнуром. Девки зашептались и захихикали. Шутили, что она хозяина себе приваживает, и Ива среди них первая. Лорка даже обиделась.

– Глупая, смотри какой высокий, статный, – мечтательно говорила соседка, провожая иногда попадавшегося на глаза Верея, который выделялся среди других Стражей шириной плеч, – как обнимет…

И Лорка краснела. Она всегда краснела легко.

– Да ты дитя совсем, – смеялась подружка, – восемнадцать есть?

– Есть, – отвечала она. – Было вот только. – И с новым поворотом опять пыталась переднюю телегу рассмотреть.

Вчера на дневке они глазами с Гринем встретились, и он улыбнулся и рукой махнул. Сразу сделалось легко, будто Лорку облако держало, а потом рядом Страж прошел, и она поспешила взгляд отвести. Отвернулась и наткнулась на другого. Этот вроде как наблюдал за ней, коса, гладкая и даже с виду тяжелая, лежала на плече. Лента красная с золотом. Подумалось, просто взял завязать или Цветину косу расплетал… Щеки тут же занялись и, казалось, элфие улыбается гадко и глаза наглые щурит, прямо как тот бесстыжий у реки. А может это он и был, волос то похожий. Лорка из Стражей только этого вот и Верея еще различала.

Сегодня жарко было. Ни облачка. Небо выцвело, куцые тени жались к деревьям. Слева тянулась высокая каменная круча. Дорога вилась змеей, лес давно отступил, а река, наоборот, стала совсем близкой. Ее было хорошо слышно. Она сделалась шумной, прыгала по камням, шипела и рокотала внизу, под обрывом, край которого порос кустами и кривоватыми деревьями. Кое-где сохранились столбики и поперечины старой ограды, такой темной, что было не разобрать, камень это или дерево. Телега поскрипывала, в макушку припекало, глаза закрывались

Сначала вздрогнула земля. Впряженная в телегу мышастая лошадь пригнула уши и замерла. Лорка, убаюканная мерным покачиванием, сонно моргнула и с изумлением уставилась на двух Стражей, пронесшихся мимо по самой кромке обрыва вперед, туда, где вдруг раздались крики и грохот скатывающихся камней. Возница привстал, чтоб посмотреть, что впереди. Что-то коротко вжикнуло, ткнулось, парень булькнул горлом и завалился назад, угодив белесой неровно стриженой макушкой прямиком на Лоркины коленки. В уголке глаза торчала тонкая темная стрела с серыми перьями. Еще одна вонзилась над ключицей, наискось проткнув шею под кадыком. Изо рта, по щеке, прямо на подол стекала темная густая живица.

Сначала было тихо, а потом девки заголосили разом. Мышастая поддала копытами и рванулась. Треснула оглобля, телегу развернуло и едва не опрокинуло на бок. Ор усилился. Лорке тоже очень хотелось. От рывка, ее швырнуло на дно, мертвый возница навалился на нее, придавив ноги и живот, привязанные к кузову телеги руки тянуло, рядом возились чьи-то ноги в кожаных чунях, и было до одури страшно, потому что она ничего не видела из-вытянутых немеющих рук. Только кусочек блеклого от жары неба. Что-то часто застучало, кузов над Лоркиной головой оброс стрелами, одна воткнулась в грудь покойника.

Она не выдержала. Взвизгнув, дернулась, стягивающий руки кожаный ремень лопнул, и Лорка, ужом вывернувшись из-под мертвеца, кинулась к краю. Телега, взбрыкнула задом, как давешняя лошадь и Лорка, вылетев, с визгом покатилась прямо к обрыву. Заскребла пальцами по камням, цепляясь за редкую траву, трещины, камни, наконец, ухватилась за торчащий корень и застыла. На зубах скрипел песок, под коленками было пусто. Ноги висели над обрывом, под подол задувало.