И которая была, как мне казалось, слишком идеальной. Но, как выяснилось, всё хорошее имеет свойство завершаться.

Так что придётся с этим просто смириться. Другого выхода у меня нет…

Лиза уехала, а Бирюков взял на себя все заботы о дочери. Он словно отбывал повинность за то, что собирался сделать с нашей семьёй. И заранее нагружал себя тем, что впоследствии станет ему безыинтересным.

Может, я себе это придумала - кто знал? Но именно это чувство меня и охватило. И чем больше я думала об этом, тем острее становилось сожаление, что ради какой-то шлюхи, которая, ко всему, его ещё и предала, Кирилл готов отказаться от нашей малышки. Как же он станет чувствовать себя, долгое время находясь вне Вероники? Муж не станет видеть, как она растёт… Не будет участвовать в её жизни и взрослении полноценно. Разве его предстоящая измена стоит того, чтобы добровольно отказаться от самого настоящего чуда?

Когда Бирюков всё же уложил дочь на ночной сон и пришёл ко мне в спальню, я поняла, что именно сейчас и услышу то, о чём уже знала досконально. И что стало моей частью, интегрировавшись в душу, которая разбилась на острые осколки.

- Как ты себя чувствуешь? - спросил Кир деловито.

Причём таким тоном, каким это делают профессионалы в области медицины.

- Со мной всё хорошо, - ответила я и даже дыхание задержала как перед прыжком в воду с высокой скалы.

А может, даже и не в воду, а в самую настоящую пропасть, которую разверз собственными руками мой любимый муж.

- Мы можем поговорить? - уточнил Бирюков, и мне захотелось лишь одного.

Закрыть уши руками и ответить, что я даже слышать не хочу ничего. Ни сейчас, ни впредь. Но вместо этого я ответила зазвеневшим от внутреннего напряжения голосом:

- Конечно, можем.

И попыталась улыбнуться. Может, всё окажется не таким, как мне привиделось днём? И Кирилл просто спросит меня о какой-нибудь ерунде, ведь сейчас так странно и несвоевременно будет получить его признания в том, что он уходит к другой.

А бывает ли вообще своевременность у таких новостей?

- Давай присядем, Варя…

Я ощутила физически, что Бирюков начинает нервничать, хоть и очень старается этого не показывать. Но когда столько лет живёшь с человеком, учишься считывать почти любую его реакцию.

- Давай, - просто ответила и практически рухнула на край кровати.

Вцепилась в него обеими руками, расставив их по сторонам от напряженного, словно тугая струна, тела. Но и это не помогло - казалось, что земля под ногами уплывает, а я - плыву вместе с ней.

Кирилл остался стоять. Он лишь заложил руки в карманы брюк и расположился так, словно хотел иметь возможность покинуть комнату беспрепятственно. Если вдруг дойдёт до подобной необходимости.

- Варя… Я узнал, что Яна… В общем, она развелась, - произнёс тихим голосом Бирюков, и сердце моё полетело в ту же самую пропасть, в которую я мысленно угодила совсем недавно.

Слушала мужа молча. Просто не смогла бы разомкнуть губы и произнести хоть слово…

- Я не хочу тебе лгать… И изменять, скрываясь по отелям… Поэтому говорю тебе честно, как есть. Пытался не думать о ней, выбросить из головы… Пытался сказать себе, что нельзя назад, в прошлое, но не могу…

Ощутив, как по щекам моим покатились слёзы, я смотрела на любимого человека, ради которого была готова на многое, и понимала, что всё… У меня больше его нет. Он весь принадлежит другой, пусть они ещё не оказались в одной постели…

Боже, как мне жутко было представлять, что Кирилл скажет мне всё это, а потом пойдёт к этой своей дурацкой Яне! Будет обнимать её, ласкать, как меня. Потом ляжет с ней и… Я ведь знаю до чёрточки каково это - заниматься сексом с моим мужем. Знаю, что ему нравится, и как он способен прочесть все мои желания до единого…