Душа моя полна тобой, одной тобой,
Весь день лишь ты в воображенье,
Когда ж забудусь сном, то вновь перед собой
Твой образ вижу в сновиденье.
Тогда уста твои, мой друг, не холодны,
Они огнем любви пылают,
Прильнув к устам моим, желания полны,
Мне поцелуй мой возвращают…
О, если б этот миг еще продлиться мог!
Увы! обманут я мечтою…
Чу! голос твой! ах нет, то легкий ветерок
Колышет сонною листвою.
Когда же наяву, любовию томим,
Тебя с восторгом обнимаю,
То чувствую, увы, что я к устам моим
Холодный мрамор прижимаю!
Но если, холодом сковав твои уста,
Ты счастье мне всей жизни губишь —
Ты, может быть, разумна и чиста,
Пусть так!.. – но ты меня не любишь!..
1804
Н.А. Брянский
Стансы, написанные в «Письмах итальянской монахини и англичанина Ж.Ж. Руссо, основанных на фактах»)
«Прочь, изощренное искусство!
Лги тем, кто слепо верит в чувство,
Осмей тоску сердечных ран,
Они ж оплачут твой обман».
Ответ на предыдущее, обращенный к мисс:
О, дева милая, напрасно
Так осмотрительно и страстно
Ты бдишь над женскою душой!
Коварной лести изощренья —
Плод твоего воображенья
И призрак, созданный тобой!
Кто восхищенными очами
В прелестный лик хоть раз взглянул,
Тот льстивой речи похвалами,
Поверь, тебя не обманул!
Взгляни хоть в зеркало подоле:
В нем отражен тот идеал,
Что будит зависть в вашем поле,
От нас же требует похвал.
Тот, кто воздаст чистосердечно
Твоей красе хвалу и честь,
Воздаст лишь должное; конечно,
Он скажет правду, а не лесть!
1804
В.А. Мазуркевич
Отрывок, написанный вскоре после замужества мисс Чаворт
Бесплодные места, где был я сердцем молод,
Анслейские холмы!
Бушуя, вас одел косматой тенью холод
Бунтующей зимы!
Нет прежних светлых мест, где сердце так любило
Часами отдыхать,
Вам небом для меня в улыбке Мэри милой
Уже не заблистать.
1805
А.А. Блок
Эмме
О Эмма! близок час разлуки,
Пора сказать мечтам прости;
Еще одной, последней муки
Мы гнет должны перенести.
Да, страшен этот миг жестокий,
Судьба велит расстаться нам,
И вы, мой ангел светлоокий,
Умчитесь к дальним берегам.
Мы знали счастье, дорогая,
Мы сохраним его привет,
О старом замке вспоминая,
Приюте отроческих лет, —
Где расстилались перед нами
Долина, парк и гладь озер;
От них наполненный слезами
Мы оторвать не в силах взор.
Вот те места, где мы играли,
Где вы, в тени дерев густой,
На грудь мне голову склоняли,
Насытясь резвой беготней;
Где, страстью нежною волнуем,
С вас мух сгонять я забывал,
Но сам к их смелым поцелуям
Я зависть тайную питал.
А вот и он челнок наш скорый,
Мы в нем носились по водам;
Вот клен могучий, на который
Взбирался я в угоду вам.
Те дни прошли, увяла радость,
И парк и замок опустел…
Где наших встреч веселых сладость?
Их светлый гений отлетел…
Как тяжела моя утрата
Поймет лишь тот, кто пережил,
Когда теряешь без возврата
Все то, что пламенно любил.
Не в силах я тот миг печальный
Без горьких слез перенести,
В нем, как любви аккорд прощальный,
Звучит последнее прости.
1805
Н.А. Брянский
Каролине
Когда же скорбь мою могила успокоит,
И дух мой от земли направит свой полет?!
Жизнь в настоящем – ад, грядущее ж удвоит
Всю горечь прошлого ярмом дневных забот.
В устах проклятий нет; из глаз не льются слезы;
Я не прогнал врагов блаженства моего.
О жалкая душа, ты можешь без угрозы
Лишь сетовать в тоске бессилья своего!
Но если бы мой взор сверкал огнем кровавым
И с уст лился поток неукротимых слов,
Я б молнии метал в лицо врагам неправым