Так, наши вечера были маленькой вечностью, которую не хотелось останавливать, не было края, были только он и я.

Мы слушали музыку, говорили ни о чем, а иногда о серьезных вещах. Я подшучивала над ним, смеялась, но лишь потому, что ему это нравилось, и он это позволял.

В те вечера, сидя в машине у него на коленях, я чувствовала себя как в самом безопасном месте – дома.

Мне хотелось стать лучше, чем я была, и я даже начала много читать для экзаменов, или просто читала какую-нибудь книжку, про которую мне рассказывал Пашка.

Казалось, что остальной мир может подождать. А как еще думают влюбленные? Я не знаю, когда мы успевали учить лекции и спать, но на все остальное у меня-то уж точно не было времени.

После электива я отправилась к деду Ване. Старик полчаса ругался с женой по поводу того, что та забыла, куда положила ключи от теплицы. Потом мне поручили протирать серебро, и старушка, насупившись, молча его пересчитывала.

На следующий день мы сидели с Лесей на лабораторной и болтали. Она обратила внимание, что я похудела. Я и правда в последнее время сбросила несколько килограмм, но я не чувствовала себя слабой или уставшей, хотя часто не высыпалась и забывала поесть.

У меня было много сил и энергии – достаточно, чтобы свернуть горы или обойти мир пешком. И для этого мне было достаточно просто быть с Пашкой.

– Ты представляешь, когда он первый раз мне написал тогда в соцсетях, я даже не обратила на него внимание. Прочитала и ответила только через несколько дней просто из вежливости. Ну ты знаешь, мне иногда писали парни, чтобы познакомиться. А потом… когда мы встретились. У меня внутри как будто что-то схлопнулось. Как будто я его знаю уже очень-очень давно. Моя родственная душа. И… Это сочетание интеллекта и сексуальности… Он совсем другой. Не как все. Умный. Я чувствую себя с ним маленькой девочкой. Как думаешь, я умная?

– У тебя совсем от него крышу снесло, – констатировала подруга.

– Ну, спасибо, – засмеялась я, – Успокоила.

Тут пришла староста Даша и объявила, что мы все обязаны 9 мая участвовать на параде от нашего ВУЗа.

– У нас у всех будут флаги и белые куртки с кепками. Всё это казенное имущество необходимо будет вернуть в тот же день в АХЧ.

– Алхимычу что ли? – ввернул Руся, и все захохотали.

– В административно-хозяйственную часть! Ти-ши-на! Сбор в 9 утра, выход в 11. И чтоб без опозданий и прогулов. Будут отмечать!

***

Пашка сидел на полу, облокотившись на край моего дивана. Вокруг в некотором беспорядке лежали атласы и конспекты, а я лежала на животе и имела удовольствие смотреть на парня влюбленным взглядом снизу вверх.

Он бросил на меня игривый, но понимающий взгляд и с серьезным видом произнес:

– Учи давай, халтурщица. Давай следующий вопрос. Топография передней брюшной стенки живота.

– Ну вот! – я обиженно поджала губы.

– Тяжело в учении – легко в бою.

– Я никогда, – заныла я, – Никогда это не выучу.

– Да брось. Зато потом на экзамене будет легко.

Внимательно у меня не получалось. Когда Пашки не было, все мои мысли были о нем. Когда он был рядом, все мои мысли были о…

– Вот смотри. На передней брюшной стенке есть 5 пар мышц. Какие?

– Прямые, пирамидальные, косые…

– Ты подсматриваешь, – Пашка сделал вид, что сердито сдвигает брови.

– Я хочу на ручки.

– Делу – время. Давай я буду называть мышцу, а ты будешь всесторонне ее характеризовать…Наружная косая мышца?

– Это вот эта? – спросила я, тыкая его пальцем в бок. Он дернулся от щекотки, и мягко перехватил мою ладонь.

– Ну вот, а говоришь, что не выучить.

– Пашка…А почему в тот вечер на студвесне ты подошёл ко мне? – допытывалась я.