– Приве-е-ет! – закричал Юрке Петрусь и замахал рукой, в которой болталась серая сумка. – Мамка пирожков напекла!

Ребята повалились в траву рядом с Юркой. Петрусь достал из сумки газетный сверток с расплывшимися жирными пятнами и литровую банку с молоком.

– Мы сначала до бабушки побежали, думали, что ты дома, – деловито разворачивая газетный сверток и пытаясь разложить его на примятой траве, сказал Мишка. – Но бабушка сказала, что ты здесь, и чтоб мы отнесли всё к тебе и покушали вместе с тобой!

Мишка, сияя, наконец расправил газету, и тёплые ещё пирожки румяно и аппетитно развалились перед мальчишками.

– Ешь! – сказал Мишка и потянулся к банке с молоком, чтобы открыть её.

– Ну и вы тоже налетайте! – сказал Юрка и откусил сразу почти полпирожка.

– Не-е… – сглотнув слюну, отозвался Петрусь. – Сначала ты поешь! Мы уже завтракали! Давай-давай!

– Дак уже ж почти обед, можно и перекусить, – с набитым ртом, подмигнув, проговорил Юрка и протянул один пирожок младшему брату. – Держи, Ванюшка!

Ванюшка аж подпрыгнул и радостно схватил пирожок чумазой ручкой. Он очень хотел пирожок, но знал, что они предназначались старшему брату, поэтому ни за что не взял бы сам.

Мальчишки все вместе умяли пирожки, выпили молоко и довольные растянулись в густой траве. Лишь непоседа Ванюшка, получивший существенную подпитку своей и без того неуёмной энергии, носился рядом и гонял кузнечиков. Мишка рассказывал Юрке последние за минувший день новости. Вчера Юрка не встречался с братьями и поэтому пропустил часть событий. Оказалось, что их общий враг, хулиган и задира Вовка Мещеряков со своими дружками, прознав, что Мишка и Петрусь гуляли без Юрки, из кустов обкидали их комьями грязи и провоцировали на драку.

– Знаешь, если б не баб Маришка, которая шла следом, – с жаром говорил Мишка, – то мы б им наваляли так, что они б это на всю жизнь запомнили!

Мишка сжал ладонь в кулак и погрозил невидимому врагу.

– Когда они уже угомонятся? – задумчиво провожая взглядом облака, мелкими барашками проплывающие над развалившимися на траве мальчишками, произнес Юрка.

– А когда наваляем, тогда и угомонятся, – негромко отозвался Петрусь.

– Может, нам с ними как-то поговорить? – спросил Юрка и сел, глядя на братьев сверху вниз. – Не всё ж решается с помощью кулаков… Выяснить, кто чего добивается, что не нравится…

– Ага! – с сарказмом отозвался Мишка. – Может, с кем-то и можно договориться мирно, но не с Мещеряковым. И так ясно, чего он добивается и что ему не нравится. Он же за отца мстит, забыл?

Нет, Юрка не забыл. Юрка отлично помнил эту историю. Громкую для их небольшого поселка и неприятную.

Отец мальчишек, Иван Васильевич Смирнов, был очень уважаемым человеком не только в родном селе, но и в райцентре. Почетный фронтовик, герой Великой Отечественной войны, сейчас, в мирное послевоенное время, он занимал должность председателя сельского совета. Был строг, но справедлив не только с чужими, но и со своей семьёй. А отец Вовки работал начальником в МТМ. Случился инцидент, виной чему послужил алкоголь, и если б об этом не стало известно Ивану Васильевичу, то потихоньку тот случай замялся бы и забылся. Но Иван Васильевич был принципиальным и честным. Разбирательства были громкими, и в итоге Вовкиного отца исключили из партии, а на работе перевели в простые механики. Вследствие этого Мещеряков старший ещё больше запил и обозлился на всех. Вовка стал частенько попадать под его горячую руку. Поэтому злости у Вовки на Ивана Васильевича хватало. А так как отомстить непосредственно виновнику своих бед он не мог, то его сыновья были очень подходящей мишенью. Юрку он побаивался: тот был старше на год, крепче и выше почти на голову, а вот Мишке и Петрусю частенько прилетало.