Улыбка, озарившая лик сухопарого инквизитора, была мимолётна, но подтвердила: да, помнит.

– Уверен? – только и спросил он.

– А чем мы, собственно, рискуем? Их Дары едва проклюнулись, гибки и мобильны, и в тесном сотрудничестве неизбежно потянутся друг к другу. Не получится обмен – каждый из отроков останется при своём Даре. Получится – что ж, весьма вероятно, что у нас будет два уникальных мага, слышевидящих. А попутно, я надеюсь, они всё же приведут нас к убежищу Высшего.

– Думаешь, это он похитил Мари?

– В день её исчезновения он приходил к графине де Камю, после чего наши наблюдатели уловили отголоски вампирской магии в её доме. Но запаха жертвенной крови не почуяли: полагаю, девушка жива, он держит её под рукой, для какой-то цели… К сожалению, чтобы не вспугнуть его, придётся временно оставить отроков без прикрытия. Рано или поздно эти непоседы всё же сбегут на поиски. Думаю, что времени у нас не так уж много, но кое-каким навыкам защиты я своего ученика успею обучить. А заодно снабдить парочкой сигнальных артефактов. У Назара сегодня случился первый хороший проблеск…

Брат Тук задумался.

– Два-три дня – и он, полагаю, сможет увидеть не только Мари, но и место, где она находится. Ещё столько же – и, возможно, услышит мысли, которые помогут определить точнее, где она. Но при ожидаемом соединении его Дара с Даром слышащего всё решится раньше.

Брат Дитрих откинулся на спинку кресла.

– Теперь я понял, отчего ты настоял на их полной изоляции.

– Совершенно верно. Надеясь только на себя, думая, что они одни, без помощи старших, юноши задействуют все свои силы. Полагаю, с Божьей помощью их ждёт успех.

– Хм. – Сухие пальцы побарабанили по подлокотнику. – Вот только эта Мари… Дождётся ли помощи?

– Даст Бог, мы успеем. Раз уж она до сих пор жива – значит, нужна похитителю, и тот, поелику возможно, поддерживает её силы. Подозреваю, он ждёт, когда выдохнется благословение Бенедикта с её обручального кольца, не позволяющее напиться крови невинной девушки. В Лютеции, конечно, кроме неё, непорочных созданий много, но, благодаря Инквизиции и светским властям, они под защитой Святого Благословения: нежить и её служители к ним не подступятся. Вот уж и впрямь, не было бы счастья, да несчастье помогло… Храмы переполнены девицами, желающими получить охранное благословение, матерями с младенцами…

– Жить хочется всем, – лаконично отозвался отец Дитрих.

На какое-то время в кабинете воцарилось молчание, оживляемое лишь потрескиванием поленьев в очаге. Пока, наконец, старший собеседник не прервал его.

– Так ты говорил – наша гостья приняла крещение? Отрадно. Не оно ли помогло ей в схватке с летучим оборотнем?

– Отчасти и оно. Однако, брат Дитрих, видел бы ты её кинжал! Право, я не поверил своим глазам. Похоже, Ирис Рыжекудрая сама не подозревает, что за сокровище держит за голенищем. А вот её покойный муж, думается, прекрасно знал цену своему подарку, равно и тому, что тот защитит его супругу не только от людей. Мудрейший человек, светлая ему память.

– Светлая, – отозвался Дитрих.

Два кубка отсалютовали, воздавая уважение ушедшему в мир иной мудрецу.

…А в своей келье Пьер, задремавший было, вздрогнул и открыл глаза.

Потому что вновь услышал дорогой голосок.

«Пьер, миленький, спаси меня, пожалуйста! Я так его боюсь…»

В город, помнивший великие королевские династии – Меровингов, Каролингов, Капетингов, и нынешних Валуа; в город, сумевший объединить разрозненные крупные и мелкие провинции, грызущиеся меж собой, в единое крепкое государство; в город ремесленников и аристократов, богачей и нищих, в пышные особняки и кишащие крысами и отребьем кварталы, в просторные храмы, шпилями колоколен задевающими небо, в молельни протестантов и дома иудеев, в жилища верноподданных короля и иноземных гостей – входило утро. С майской свежестью, летней яркостью, одинаково щедро озаряя собой и дворцовые парки, и скромные фиалки на узких подоконниках, разгоняя скрипучие тележки уличных торговцев, лязгая ножами в цирюльнях, пробиваясь сквозь плотно опущенные шторы к сомкнутым лишь к рассвету векам барышень и матрон, приветствуя тружениц-прачек и хлопотливых кухарок… Утро.