…В большом помещении перед основным залом, выложенном цветным мрамором и служащим раздевальной комнатой, девушек поджидали. На Ирис, как на худышку, особого внимания не обратили, а вот над Марджиной и Нергиз тотчас захлопотали две служанки, помогая раздеться, расспрашивая, какой аромат они выбрали для сегодняшнего дня и вечера, давно ли приводили в порядок ногти на руках и ногах, нужно ли наносить узоры из хны, какой состав для удаления волос на теле предпочтителен и не раздражает кожу… При последних словах Ирис, прислушивающаяся к щебету джарийе, невольно покраснела. У неё такой проблемы ещё не было, увы. Едва-едва наметившаяся грудь, в пятнадцать-то лет, упорно не желала расти, и была не единственным признаком того, что девушка ещё не скоро превратится в женщину. Её связь с луной до сих пор ещё не установилась. Голосок был по-детски нежен и почти тонок, а пушок, который у подруг щедро пробивался на руках и ногах спустя неделю-другую после применения мази из мёда, воска и лимонного сока, у Ирис отсутствовал напрочь. Даже подмышки не зарастали, чего уж говорить о лобке… Хотя то, что искренне её огорчало, вызывало порой приступы жгучей зависти у подруг. Кожа, гладкая, как шёлк, и без малейших усилий, подумать только! Обитательницы гарема хорошо знали, какое мучение порой приносит неудачно подобранный для эпиляции состав, а уж если попадётся банщица, не особо церемонящаяся, или кальфа, вздумавшая проверить на тебе новинку вроде горячего воска либо шариков из жжёного сахара… Б-р-р… Наверное, неудачная ночь с Повелителем и последующее наказание куда мягче такого вот зверства.

В раздевальную комнату пёстро одетой лебедью вплыла пышная Айлин-ханум. Величественно кивнула присутствующим. Оставив без внимания Марджину и Нергиз – это ведь не её подопечные – глянула на угловатую фигурку рыженькой будущей звезды и только головой покачала. Скомандовала дежурной смотрительнице, приглядывающей за порядком и разводящей пришедших по приготовленным для них уголкам в залах:

– Иви, нам для массажа нужен Али, и только он. Предупреди, чтобы не отвлекался на других.

Девушка вдруг смутилась.

– Но, госпожа… Али уже заказан. Госпожа Гюнез хотела сама…

Брови учительницы танцев поползли вверх.

– Кто-кто? Гюнез? Кто такая? Не помню!

Смотрительница, побледнев, сделала большие глаза и выразительно глянула за спину Айлин. Та, даже не дрогнув, обернулась.

– Да нет же, прекрасно помнишь, – раздался голос, и в раздевалку в сопровождении трех служанок величаво и гордо вступила – именно вступила, как султанша! – красавица с великолепной рыжей гривой, пышной, кудрявой, не сдерживаемой ни платком, ни шапочкой. – Или ты забыла свою не слишком усердную ученицу, ханум? А ведь ты немало извела на меня затрещин, я-то помню!

Конечно, тень угрозы в прелестном голосе, журчащем, как ручей, можно было расценить не более чем шутку. В подтверждение чему красавица весело заулыбалась.

– Но раз ты настаиваешь на Али, уважаемая, тебе, очевидно, этот мастер нужнее. Я всего лишь неумёха по сравнению с твоими легкокрылыми бабочками и не могу вмешиваться в твои таинства подготовки.

Усмехнувшись, она стрельнула глазами в сторону благоразумно притихших девушек… и вдруг побледнела. Ирис могла поклясться, что при взгляде именно на неё у вошедшей девы перехватило дыхание. Но вот та перевела дух – и несколько деланно засмеялась.

– Ф-фу… Как тут, однако, жарко. Иви, милая, найди для меня место попрохладнее, я чувствую, что мне нынче будет не очень хорошо в горячей парной, а вы тут с утра уже расстарались… В моём положении слишком сильный жар вреден.