– Что еще за приготовления?

– Позавтракать и собраться, – усмехнулся я.

– Тогда я первая в душ! – обрадовалась Лиза и быстро, завернувшись в халат, шмыгнула в ванную.

– С тебя еще завтрак, а я пока соберу вещи, – вдогонку крикнул я.

– Хорошо! – отозвался ее голос.

Позавтракав и в суете закинув в машину все необходимые вещи для нашей поездки, мы наконец-то выдвинулись в путь. Ощущения были до дрожи волнительными, но приятными. Такие чувства я испытывал только в детстве, когда ждал наступления какого-то большого праздника, причем в ожидании такого торжества всегда скрывалось намного больше сказки и волшебства, чем в самом празднике. Именно это мы и чувствовали в тот момент, воображая в мыслях нашу красочную конечную цель.

– Марк, я так рада, что нам удалось выбраться! – сказала Лиза, сидя на переднем пассажирском сиденье.

– Это хорошо, что ты рада, потому что нас ждут шесть часов пути.

– Меня это не пугает, – кокетливо проронила она, посмотрев на меня. – С тобой время идет незаметно.

Мои губы самовольно нарисовали улыбку на лице. Мне всегда было приятно слышать от Лизы подобные слова.

– О нет! – вдруг встревожился я.

– Что случилось?

– Похоже, я тебя обманул, наша поездка продлится немного дольше, – вздохнул я, подъезжая к переполненной машинами автомагистрали.

Впереди была гигантская пробка из автомобилей, сигналящих друг другу, словно стая бездомных собак, лающихся между собой. А их водители, точно бешеные гиены, готовы были перегрызть друг другу горло, лишь бы первыми выкарабкаться из переполненного и шумного города и провести выходные где-нибудь подальше.

– Куда ты едешь, мать твою! – обвинял хозяин черного седана водителя серого седана, выехавшего на перекресток.

– Мне здесь по-другому не проехать! – нервно отвечал водитель серого седана, перекрывшего дорогу.

– Ты должен был пропустить меня! – стоял на своем первый водитель.

– Давайте проезжайте, перегородили здесь все! – вклинился в беседу третий нервный водитель, пытаясь угомонить сцепившихся автомобилистов.

Со стороны это все было похоже на бегство сумасшедших из психиатрической больницы, собравшихся в одном месте. Было даже такое ощущение, будто бы этот город вовсе не хотел отпускать свои жертвы руками безумных водителей. И только после сорока минут нервотрепки и ожидания нас наконец выплюнуло на автостраду. Лишь там шум и гам постепенно начали угасать, а городские постройки стали появляться все реже и реже. Впереди ждала свободная дорога с живописным лесом с обеих сторон. И стоило нам проехать по ней несколько минут, как мысли о шумном городе и вовсе позабылись. А через час пути широкая трасса превратилась в двухполосную асфальтовую дорогу с удивительными пейзажами по сторонам, которые, меняясь многоцветьем природы, мелькали перед глазами и создавали приятное умиротворение в душе. Свежий воздух бодрил и дарил ощущение простора.

– Марк, у тебя бывает такое состояние, когда хочется думать о чем-то вечном? – проговорила Лиза, достав из рюкзака маленькую видеокамеру.

– Не знаю. Не помню, чтобы ловил себя на таких мыслях.

– А я, когда вижу за окном такие картинки: одинокие деревья, окрашенные в самые яркие цвета природы – золотой, багряный, зеленый, – во мне просыпаются какие-то тайные мысли истины.

– Тайные мысли истины? – ухмыльнулся я.

– Да, – мелодично произнесла она. – В такие моменты я начинаю осознавать всю нужность и ненужность нашего существования.

– И что ты осознаёшь сейчас? – с любопытством поинтересовался я.

– Посмотри на деревья, они все окрасились разноцветными листьями, которые трепещут, как живые, – промолвила Лиза, снимая на камеру будоражащие душу виды природы. – Но осознают ли они, что это их последний, самый красочный и приятный жизненный период? Ведь скоро осень закончится, и все листья опадут и засохнут. И все, что у них есть, – это всего лишь нехитрое предназначение – слиться с землей и напитать ее нужными веществами, чтобы на следующий год деревья зацвели еще ярче. И так год за годом. Ты не находишь эту схожесть и в человеческих жизнях?