Боль живет во мне постоянно, и неясно, сколько это продлится. В город медленно приходит лето. Жаркое, солнечное. Отец пытается вытянуть меня на улицу, но я живу лишь работой, прихожу туда раньше всех, ухожу позже. Жизнь превращается в сплошной день сурка, и он мне нравится, с недавних пор новизна пугает, как и люди. Я же давно заметила, что боюсь новых знакомств.

- Марин, может, в кино сходим? - папа заглядывает ко мне в комнату воскресным утром, на нем серые брюки и заправленная в них белоснежная рубашка с коротким рукавом.

- Не хочется, - отрицательно мотаю головой, упираясь глазами в книгу. Уже час не могу прочесть второй абзац, перечитываю, не в состоянии уловить суть. В мыслях я совершенно не здесь, в мыслях я в прошлом, которое из раза в раз перекликается с вымышленным будущим. Сказочным, ненастоящим, тем, которое никогда не настанет.

- Марин, ну так нельзя.

Тяжелой папин вздох явно прогнозирует долгую беседу, диалог, который был между нами уже сотни раз.

- Пап, я разберусь сама, хорошо?

- Конечно разберешься, но разве, не стоит прислушаться? Сколько можно сидеть в четырех стенах? Жизнь на этом не заканчивается, слышишь?

- Я поняла.

Поднимаюсь с дивана, закрывая книгу с громким хлопком и откинув на стол, прихватываю оттуда маленькую черную сумочку на тоненьком ремешке, выскальзывая за дверь в прихожей.

Очень долго гуляю по городу, просто хожу размеренным шагом, стараясь не думать ни о чем. После полудня забегаю в небольшое кафе, несколько столиков в котором расположены под открытым небом, теплый ветер ласкает кожу, развевает волосы, и те прилипают к накрашенным помадой губам. Присаживаюсь на стул, подзывая официанта. Приветливый парень почти сразу приносит мне мое мороженое и сок.

- Девушка, - раздается позади, заставляя кожу покрыться мурашками.

Оборачиваюсь на голос, который принадлежит мужчине в военной форме. Ему слегка за тридцать, четыре ярко блестящие звездочки на погонах привлекают к себе внимание, и я на мгновение прикрываю глаза, наконец обращая взор к его лицу.

- Здравствуйте.

- Здравствуйте, - свожу брови и не могу вспомнить, - разве мы знакомы?

-  Нет, но я бы очень хотел это исправить. Константин, - браво улыбается. - Я присяду? - усаживается напротив, не услышав мой ответ.

- Вы уже присели, - закидываю ногу на ногу, - честно, у меня нет желания к новым знакомствам, простите.

- Ну может быть, вы хоть скажете, как вас зовут?

- Если скажу, вы уйдете?

- Возможно, - обнажает белые зубы, поправляя фуражку.

- Марина.

- Очень красивое имя, морское.

- Вы моряк?

- Так точно.

- Что забыли в нашем не морском городе?

- Командировка, второй день как приехал.

- Откуда?

- Из Владивостока.

- Никогда там не была.

- Мы всегда это можем исправить.

- Мне кажется, вы обещали оставить меня одну, если узнаете мое имя?

- Обещал и выполняю, - достает из нагрудного кармана блокнотик и, нацарапав что-то ручкой, протягивает мне вырванный листок, - буду ждать вашего звонка, Марина.

- Я не позвоню, - пожимаю плечами.

- Я все же верю в удачу. Надеюсь, что мы еще увидимся.

- Прощайте, Константин.

- До свидания, Марина.

Закатываю глаза и, смяв листок, хочу оставить его в пепельнице, но в последний момент почему-то все же кидаю его в сумку.

Домой возвращаюсь в приподнятом настроении, впервые за долгое время я думаю о чем-то кроме своих трагедий и проблем. Поднимаюсь на этаж, а открыв дверь и увидев черные лакированные ботинки, застываю как вкопанная. Из кухни доносятся голоса, делаю шаг и резко останавливаюсь. Нет, нет… почему сегодня, сейчас?

Сашкин голос становится ближе, и через секунду он оказывается стоящим напротив меня в другом конце коридора. Смотрю на его лицо и не могу оторвать глаз. У него, как и всегда, цепкий взгляд, темный, завораживающий и одновременно до жути пугающий. Переминаюсь с ноги на ногу, не в силах выдавить из себя хоть слово. Доронин убирает руки в карманы, изучающе бегая глазами по моему телу.