В небесной сини растворятся
Простые синие глаза.
Предавшие, слегка косые,
Холодные, как облака,
Мертвенно-жалкие, простые,
Простые, как моя тоска.
1983
Опять осень
1
Как дышать смешно и больно!
Я не справлюсь с этой ролью,
Тает, тает, пропадает
Горькой ночи чернота.
Я вернулась к листопаду,
Больше мне весны не надо,
Только б видеть, как слетают
Листья желтые с куста.
2
И снова вспыхнула земля
Осенним миражом.
Порыв, пронзительный как взгляд,
Дыханье мне прожег.
Куда-то в ветреную даль,
За миллионы шпал,
Унес порыв мою печаль.
А с клена луч упал.
3
ЕЛА
Стрелка судьбы описала круг,
Снова мне дождь в лицо.
Клен, как изогнутый желтый лук.
Осень, в конце концов!
Хватит, в конце концов!
Нет одинаковых дней в судьбе,
Смыты твои следы.
Что же я письма пишу тебе,
Полные ерунды,
Бешеной ерунды?!
4
Нам с Блоком
Одиноко.
А осень синеока.
А мы по воле рока
Вдали, вдали, далеко
От всех, кто любит нас
Сейчас.
1983
Больничное окно
1
Белый дождь встает, хохотун,
Затуманил домам виски.
Поднимается с мокрых дюн,
Разнося завитки тоски.
Обижается,
Обнажается,
Усмехается белизна,
И просвечивает меж строками.
Небо бледное не узнать.
Небо белое и жестокое,
Как исчезнувшая весна.
2
По краю облачной реки —
Стрела исколотой руки,
По краю белой пелены
Удары капель не слышны.
Молчит проклятое окно,
Хранить черту оно должно,
В палату неба не пролив.
А Застеколье – только миф…
3
Белой розой цвета метель,
Улеглась
И предзимняя акварель
Плачет всласть.
Белым жемчугом-ноябрем
Плачет свет:
Все мы, как листопад, уйдем,
Чуда нет.
4 Вам! – в Застеколье
l’apa
О Вы, оставшийся в блистающем саду!
Я Ваши мысли по ночам краду,
Я Ваши сны читаю колдовством.
О Вы, вознесшийся метельным королем!
Хотите – верьте, не хотите – бросьте смех,
Но я рассыпалась в летящий снег,
И сонным танцем завершаю год.
Любовь моя, зима чудес на вас падет!
5
Господи! Я предчувствую
Счастие через край!
В памяти реку грустную
Канет предатель-май.
Господи! Желтой лампочке
Страшно одной впотьмах.
Вьюга в балетных тапочках
Пляшет на проводах.
Господи! Что больничная
Серая тишина?!
В небе до необычного
Молния продлена!
Господи! Дай бесстрашия!…
1983, Боткинская больница
КОСТЮМЕРНАЯ
Маргарита
ЕЛА
Кто нарек меня Маргаритой?
Имя-греза, легенда-быль…
А крылатых коней копыта
Бередят вековую пыль.
Вы, мой Мастер, со мной об локоть.
В такт копытам гремит гроза,
И волшебных пожаров копоть
Зачернила мои глаза.
Мастер! Может быть, раньше срока
Ваша рукопись прочтена?…
Черным, проклятым, мертвым оком
Улыбается Сатана…
Ветер кружит пожаров копоть,
Из зрачков у меня струясь……
На кого – не могу припомнить! —
Так похож этот Черный Князь?
Взглядом встретились. Память – странно!
– Сохранила рисунок черт……
Мастер! Может быть, слишком рано
Нам дарована эта смерть?!
Землю, чашу живых страданий
Разве можно испить до дна?!
Мастер! Ищете оправданий?…
Улыбается Сатана.
Воланд! Тайна твоя раскрыта!
Я припомнила этот смех!
Ты
Назвал меня Маргаритой —
Раньше всех и… нежнее всех.
Но, бесстрастьем губя сонеты,
Звал к покою. Таил мечты,
Чтобы я изменила Свету.
И добился измены ты!
О, молчи же! Пусть Мастер милый
Без сомнений приемлет тьму.…
Я и в жизни его любила
По велению твоему.
Женихом ты являлся, братом,
Превращался в мечту во сне…
…Вот теперь на коне крылатом
Я мертва – и твоя вполне.
Мы мертвы, и роман прочитан.
Кони в небе летят строкой.
Пересоздана Маргарита.
Поздно каяться. Бьют копыта.
Мастер, шпоры! Нас ждет покой.
1983
Молитва
ЕЛА
В дурном ищите близкое. А год
В предсмертной скуке катится к итогу.
Пусть не томит несбыточный полет,
Не смотришь ты. Но здесь. И слава Б-гу.
В смешном ищите мудрое. Простить
Бывает трудно грешную дорогу,
Но знать о том, чего не может быть,
не устаю. И ты. И слава Б-гу.