Советник обратил внимание на его излишнюю задумчивость изо дня в день. Он легко подмечал изменения в человеке. Ему и вправду было не по себе. Поэтому скоро Советник начал интересоваться у него, что происходит.

– Что с тобой, Влад? Ходишь весь какой-то загадочный. Проблемы? С девочкой поругался? Или, может, залетела? – как всегда в своей манере, проявил участие Советник.

– Нет, Темур. Все ровно.

– Триппер? – не унимался Советник.

– Да пошел ты.

– А что тогда? Не держи в себе. Выкладывай, что там у тебя?

– Я все про тех шакалов думаю. Мало им досталось. Слишком просто из жизни ушли,– соврал Влад.

– А, ты об этом. Да, быстро отмучились. Моя бы воля, я бы их живьем зажарил на вертеле. Ты в следующий раз поучаствуешь, я тебе обещаю.

– Поучаствую в чем?

– Как в чем? Каждый в Семье должен быть готов убить за нее, а ты у нас еще вроде как «девственник»? – рассмеялся Темур. – Да и навыки по разделке пригодятся. Надо будет барана порезать на кусочки для шашлыка, а у тебя опыт будет. Да и это сближает братьев как-никак.

– Спасибо, Темур, я всегда об этом мечтал. Только барана разделывать я и так умею. Но от показательных выступлений я пока воздержусь.

– Тем лучше, вот и покажешь свой профессионализм. Или ты думал чистеньким остаться, а? Думал, братья будут за тебя грязную работу делать, а ты весь в «белом»?

– Мне казалось, в Семье каждый занимается своим делом, определенным Братом. Я со своим справляюсь, и, как мне кажется, довольно не плохо. Или есть какие-то претензии?

– Это не тебе решать, – Темур начинал закипать. Его приводило в бешенство, когда его слова обсуждали, а уж тем более подвергали критике, особенно конструктивной.

– Правильно, это не тебе и не мне решать, а Брату, – спокойно ответил Мирхоев, посмотрев прямо в глаза Темуру. – Поэтому не будем по-пустому воздух колыхать.

– Верно, Влад, верно. У тебя правильный череп, – рассмеялся Темур, у которого мгновенно поменялось настроение. – Ладно, хватит тебе тучей черной ходить. Поехали новый «мерс» посмотрим. Брат сказал взять прайсы и про скидки узнать.

Владислав понимал, о чем говорит Темур. Все должны быть замазаны кровью. После того как разрубишь на кусочки одного-двух человек, выход из Семьи будет закрыт. Это был своего рода капкан, попасть в него можно, а вылезти целым самостоятельно уже проблематично. Вариант отгрызть себе ногу тоже вел к неминуемой смерти от кровопотери.

Мирхоев стал еще больше следить закаждым своим словом или жестом. Стараясь ничем не привлекать к себе внимания, боясь, что «братья» смогут прочитать его мысли.

День пролетел в какой-то мелкой суете. Влад был счастлив, когда добрался до кровати. Никаких других желаний не имелось. Размышления, мучающие его, отнимали столько сил, что на что-то еще их просто не оставалось. Никаких фейерверков желаний и блеска ночных клубов в его жизни в последнее время не было. Настрой был не тот.

В два часа ночи звонок телефона разорвал в клочья его сон.

– Алло! Влад! Ты меня слышишь? – в трубке звучал обеспокоенный голос Солдата.

– Да, да. Что случилось?

– Да тут такое дело. Можешь меня забрать?

– Откуда? Что случилось?

– Да тут, влесу. Долго объяснять. Так заберешь?

– Заберу. Взять кого-нибудь с собой? Проблемы есть?

– Да нет, не надо. Все нормально. Один приезжай.

Солдат отключился, а Влад держал трубку в руке и тупо смотрел на горящий экран. «Два часа ночи, забрать Солдата из леса, никого не брать», – повторял он мысленно. Странно, очень странно. Влад сделал глубокий вдох и встал с кровати. Голова закружилась. Организм еще не проснулся. Провел ладонями по небритым щекам. Они были холодными. «Что делать? Ехать или нет? Позвонить Советнику? Брату? Аре?» Он налил минералки в стакан и жадно выпил большими глотками. Стало легче. Налил и выпил еще. В конце концов, если с ним решили кончать, то это проще сделать во время очередной сходки на Базе. Зачем такие сложности. Солдату Влад доверял больше всех в Семье после Ары. В голове звенела пустота. Скорей механически, чем что-то соображая, Владислав направился в ванную. Лишь под холодным душем начал приходить в себя. Выключил воду, только когда понял, что совсем проснулся.