Разговор с Николаем получился напряженным. Он переживал из-за пропавшей жены, считая ту своей истинной парой, несмотря на то, что Татьяна была полукровкой и факт парности нельзя было подтвердить. И все же ему очень тяжело давалось расставание с ней и неизвестность. Сам на ее поиски отправиться он не мог, не то физическое состояние. Уже два месяца альфа болел, врачи дружно разводили руками и не могли найти причину, а состояние Николая между тем с каждым днем ухудшалось. Надежные беты скрывали это как могли, но ехать в чужой клан, хоть и дружественный, было равносильно смертельному приговору. Не только для Николая, но и для всего нашего клана, целостность которого последние двадцать лет я отстаивал изо всех сил.

Про такую хорошенькую копию его внучки я, само собой, ему не сказал, пока рано, да и фактов ноль. А вот случайная встреча, подстроенная самой судьбой, очень мне на руку.

– Ты наводил обо мне справки? – спросила Яна и, хитро улыбнувшись, добавила: – Понравилась?

Кошка! Самая настоящая дикая и хищная кошка. Интересно, если в ней проснется зверь, ее повадки поменяются? Что станет с ее природной грацией? Возможно, обострится еще сильнее. Я начал представлять, какая бы могла получиться из нее волчица, если бы у девушки проснулся зверь. И мое нутро напряглось, волк был готов высунуть язык от жажды, он хотел ее человеком, перед ее волчицей расплылся бы лужицей. Не знаю почему, но мне представилась именно черная волчица, такая же, как и я. Такая же, как Назимов: сильная, умная, выносливая, чертовски притягательная и с таким умопомрачительным запахом.

Яна закашлялась, оборвав этим мой полет фантазий. Надо закругляться, не в ту степь меня понесло. Посмотрел на девушку и отметил, что она не смотрела мне в глаза, куда угодно: в окно на прохожих, в сторону бара, на людей, сидящих поблизости, – но не на меня.

Протянул руку и, взяв ее лицо за подбородок, повернул в свою сторону. Наконец, встретившись с ее взглядом, понял, что она смущается. Яна успела заметить мое желание, когда я представлял ее волчицу. Хм, значит, не такие уж мы и хищники. Правда, милая? Общение с этой самочкой начинало доставлять все больше удовольствия.

– Тебя смутило мое откровенное желание? – Она лишь моргнула в ответ, а я продолжил: – Ты мне задала вопрос и будем считать, я на него ответил.

Провел большим пальцем по ее нижней губе. Пухлая, но не сильно, губы не надутые, как это сейчас модно. Верхняя так и вовсе была аккуратной, почти тонкой, с четко очерченным бантиком, но от этого не стала менее манящей. Ее губы хотелось облизать, особенно ямку бантика. Девушка все это время сидела, затаившись испуганной птичкой. Ее зеленые миндалевидные глаза смотрели на меня с испугом, но на их дне плескался интерес.

– Ты мне так и не ответила, что тебя расстроило?

Прервал затянувшееся молчание и, убрав руку от ее лица, отодвинулся. Прежде чем ответить, она пару раз моргнула. Видимо, ожидала чего-то порочного, а такой резкий переход ее обескуражил.

– Тебе и правда интересно? – Схватила кончик своего длинного хвоста и начала накручивать его на палец.

– Если бы меня это не интересовало, я бы не спрашивал.

– Сомневаюсь, что можно разговаривать о таком с мужчиной, симпатичным мужчиной! – Это уточнение заставило меня улыбнуться. – И к тому же малознакомым.

– Ну тогда просто расскажи о себе. Может, заодно и прогуляемся?

– Знаешь, а может, и правда станет легче, если я поделюсь с кем-то, – оценивающе посмотрела на меня, скорее всего, решала может доверять или нет. – Только гулять я не хочу, не задалось у меня сегодня с прогулками.