Она помахала рукой друзьям и сказала:

– До свидания, ребята. Думаю, что я ненадолго. Скоро увидимся!

Домой она побежала бегом, боясь опоздать.

Перед подъездом стояла желтая машина такси, Настя сразу поняла, что это к ним.

Мама с Капитаном и младшая сестренка уже ждали ее наготове, в дверях квартиры.

Они были полностью одеты. Мама в своей длинной лисьей шубе, сестренка в пуховике, а Капитан в гражданской одежде и зимней норковой шапке.

Без формы он смотрелся непривычно, совсем как обычный казах.

Они быстро загрузили вещи, два чемодана, один семейный, а второй почти пустой Настин, и сели в машину.

Аэропорт оказался на самой окраине города. Мама с Капитаном отдали документы на стойку регистрации и зарегистрировались на московский рейс.

На заснеженном летном поле стоял «Ил-40», пассажиров загрузили в автобус и тут же высадили у трапа самолета.

Все расселись по своим сиденьям и по просьбе стюардессы пристегнули ремни.

Но затем прошло пять минут, десять, полчаса, а самолет все не взлетал.

Так без всякого движения прошел целый час, и в салоне начало нарастать нетерпеливое возмущение.

Они заняли четыре сиденья, Настя села через проход от остальных. Рядом с ней оказался толстый мужчина. Он положил свои толстые руки на подлокотник, ворчал на сидевшую рядом жену, и все никак не мог разместиться на узком сидении, ерзал и кряхтел, не давая Насте покоя.

Через несколько минут он начал громко скандалить, обращаясь к стоявшей в проходе стюардессе:

– Когда полетим, дамочка? У нас поезд из Москвы, билеты уже куплены. Что прикажете нам делать, если мы опоздаем?

– Какой противный, – подумала Настя.

Стюардесса ей понравилась – такая красавица, с белокурыми волосами, выбивающимися из-под узкой пилотки, и с голубыми глазами с накрашенными длинными ресницами.

– Когда вырасту, выучусь на стюардессу, – решила про себя Настя.

И тут неожиданно в динамиках раздалось: «Вылет самолета откладывается по техническим причинам до 22 часов. Просим пассажиров пройти в здание аэровокзала».

Мужчина опять возмутился:

– Ну, что за бардак?! Страна Советов, блин, бардак везде. Кого-нибудь волнует, что мы на поезд опоздаем?

– Ну, не шумите, – попросила его красивая стюардесса. – Вы же не один здесь, другие тоже опаздывают.

Всех пассажиров вывели из самолета и посадили в тот же автобус, как будто бы несколько метров нельзя пройти пешком.

Они снова вышли из автобуса, вошли в зал ожидания, и чинно сели на скамейки.

Настя была уже чуть живая, сильно болело горло, давали о себе знать вчерашние побегушки по морозу.

Вылет самолета отложили еще на час, затем еще на час, а потом объявили, что по техническим причинам вылет откладывается на утро.

У Насти к этому времени руки и ноги стали ватными, она совсем разучилась разговаривать, только мычала. Казалось, что в горле все распухло, и она никогда больше не сможет говорить.

Тамаре все было нипочем, она воспринимала неожиданное приключение как игру, приставала к Насте с глупостями и болтала без умолку.

Настя представляла, как у нее совсем распухнет горло, она навечно останется глухонемой, и будет общаться с сестрой жестами. Нужно было учить язык глухонемых, почему она вовремя этого не сделала? Ей очень хотелось сказать об этом Тамарке, но любое движение губами или языком причиняло неимоверную боль.

Но тут Капитан приказал:

– Собирайтесь. Поедем к Ларионовым ночевать.

Они оставили чемоданы в камере хранения, и вышли на стоянку такси.

Ларионовы были сослуживцами Капитана, они ничуть не удивились, когда в полночь увидели все семейство в дверях своей квартиры. У них там, у гарнизонных военных, всегда все общее.