Но в этот раз все было иначе! Ведь вместо михтийцев дворцовую площадь заполнили… хорны. Десятки, а может и сотни наряженных в шкуры мужчин истребляли ногами изящные клумбы. Обросшие волосом дикие звери! Они без зазрения совести трогали женщин! И бешеный хор хрипловатых наречий, похожих на лай тирукарских волков, то и дело прерывали истошные женские вопли.

От ужаса и отвращения Протея зажмурилась! Её целомудренный разум метался не в силах постичь это зрелище. Не в силах смотреть, как рушится мир. Её мир! Так незаслуженно оскверненный жестоким захватчиком. Они топтали поля, оставляя грязь под ногами, шагая кровавой поступью по древним святыням. Убивая мужчин и распиная женщин. Не щадя никого! Ибо деяниям хорнов благоволили их беспощадные лютые Боги.

Не помня себя, Протея взбежала по лестнице вверх. Все выше и выше! До самого края, где крутые ступени, совершая вираж, обрывались дворцовой стеной. Отыскав в темноте тайный лаз, она нырнула под каменную арку и выдохнула с облегчением. Как будто вершина обзорной башни могла уберечь её от врага.

Здесь, в позаброшенной тесной каморке находился молельный алтарь. Протее казалось, что Боги услышат её песнопения, если сделать его ближе к небу! Пожелтевший от времени лик Михтиоры взирал на нее сквозь пустые глазницы. Затертая от прикосновений чаша с бутонами скерции до сих пор мирроточила. И каждый раз, приходя сюда, юная принцесса первым делом опускалась на колени, чтобы воздать должное Богине плодородия.

Небо одаривало землю последней сочувственной лаской. И, окончив молитву, Протея шагнула к окну, чтоб взглянуть сверху вниз на михтийский простор. Днем отсюда, как на ладони, виднелись верховья холмов. От самой макушки к изножью, вереницей причудливых форм, обгоняя друг друга, струились ряды насаждений…

Но то, что увидела Тея теперь, привело ее в праведный ужас! Там, где прежде лежали под солнцем жемчужные пастбища, теперь полыхали пожары. Выжженные пашни, как раны на теле земли, изуродованной до неузнаваемости, зияли багряными дырами. А, вдалеке, на границе света и тени, раскинулось поле. Еще темное от павших в бою…

Принцесса медленно прислонилась к стене. У нее перехватило дыхание! И усмиренный молитвою страх пробудился внутри с новой силой. «Такое не может быть правдой», – она опустилась на каменный пол, поджала колени к груди. Казалось, что мир вокруг съежился до размеров каморки. Как скоро они найдут ее здесь? Как скоро ворвутся?

Картина увиденного все еще стояла перед глазами. Если снаружи все так, то зачем теперь жить? Достаточно было взглянуть сверху вниз, чтоб понять, какая именно судьба уготована ей в логове хорнов. Среди дикарей, где нет ничего, кроме снега и камня. Холодный и твердый пожизненный склеп!

Протея медленно встала. Там, вдалеке, на фоне чернеющего неба все еще проступала заметная громада Хорнских пиков. «За что, Михтиора?», – обратилась она к той единственной, кто мог услышать её сейчас. Но Богиня молчала!

Протея скомкала длинный подол, легко взобралась на подоконник. Посмотрела вниз, все еще крепко держась одной рукой за каменный выступ. «Всего лишь шаг, один короткий шаг», – размышляла она, пытаясь рассчитать, как долго придется лететь. А вдруг Михтиора подарит ей крылья?

Светлячки багряного пламени кружились. Так близко и так далеко! «Всего один шаг»…

– Принцесса Тея! Принцесса Тея! – послышался чей-то голос. Он становился все громче и наконец, ворвался в комнату.

Протея испуганно вцепилась в подоконник, едва не потеряв равновесие. Девчонка служанка, просунув голову в узкую щель, радостно взирала на нее своими карие глазами.