– Прости. Я рано приехала и… и увидела свет, – я пытаюсь оправдаться, вставая с его кресла. От слабости мои ноги подкашиваются, но он успевает обхватить меня своими огромными руками.

«Как неловко!»

– Хм, извини, – бормочу я, стараясь не смотреть ему в лицо, и высвобождаюсь из объятий.

Константин кивает, но по-прежнему не говорит ни слова.

– Ладно, я пойду, – неуверенным тоном говорю я, показывая пальцем на дверь. – Извини еще раз.

Делаю шаг в сторону выхода, как он окликает меня:

– Миа, у тебя все в порядке? – Кажется, Громила обеспокоен.

– Да. Я просто… Я пойду, – нечленораздельно отвечаю и выскакиваю наружу.

Тут на меня обрушиваются десять пар изумленных глаз.

«Вот черт!»

– Доброе утро, Миа, – сладким тоном говорит Илья, вставая с дивана.

– Доброе, – пряча глаза, бормочу я и на полусогнутых подхожу к своему столу.

– Давайте, парни, – спасает меня Константин, выглядывая из своего кабинета.

Григорий, Михаил и Илья как покорные гуси подчиняются его приказу. Но прежде, чем скрыться на второй половине офиса Илья бросает на меня несколько заинтересованных взглядов.

Дождавшись, когда дверь закроется, директор начинает допрос.

– Миа, ты провела тут ночь?

«Что за бестактность?!»

Кошусь на Петра, тот делает вид, что ничего не происходит.

– Нет! – выпаливаю я, заливаясь краской, и с опаской встречаю его взгляд.

– Тогда почему ты рано пришла? – не унимается Виталий.

«Что ему ответить?»

Сцепляю руки на коленях и смотрю в пол. Не знаю, как выкрутиться. Ситуация совершенно отвратительная. Я ощущаю кожей его прожигающий взгляд, но упорно молчу. Чувствуя себя провинившимся ребенком. Осталось поставить меня в угол для наказания.

– Ладно, – после затянувшейся паузы, произносит директор и веселым тоном добавляет: – Будем считать, что этого не было.

Я выдыхаю.

«Господи, благодарю!»

Тут же приступаю к работе, стараясь стереть весь свой стыд и непрошенные мысли. Не знаю, сколько проходит времени. Периодически вижу, как чьи-то ноги ходят туда и обратно, слышу звуки принтера, клики мыши, стуки по клавишам клавиатуры, открытия и закрытия дверей. Я стараюсь не поднимать глаз и ни с кем не разговаривать. Впрочем, никто и не пытается.

Вдруг замечаю, как становится тихо. Неуверенно поднимаю голову. Виталия нет на месте. Поворачиваюсь вправо и ловлю Его заинтересованный взгляд. Константин сидит на диване, положив одну ногу на колено, и прижимает палец к губам. Любопытно: как давно он тут? Краем глаза замечаю, что Пети тоже нет.

– Ты давно тут сидишь? – Мне ужасно неловко.

– Что произошло? – Он игнорирует мой вопрос.

– Просто уснула, – раздражаюсь я. Включаются защитные механизмы.

– За моим столом? – Его взгляд насмешлив.

– А что за твоим столом нельзя спать? – язвлю я.

Константин вскидывает вверх брови и склоняет голову.

– Можно, – немного подумав, отвечает он.

– А ты, оказывается, рисовать умеешь? – вырывается у меня, и я тут же жалею о сказанном.

– Значит, ты рылась на моем столе?

Я закусываю губу и краснею.

– Почему ты нарисовал меня?

– Потому что хотел, – самоуверенно заявляет Константин.

– Почему я?

– Тебе не понравилось?

– Невежливо отвечать вопросом на вопрос.

– И все-таки?

– Рисунок не закончен, но да, мне понравилось, – честно признаюсь я.

– Верно, – соглашается он и пронизывает меня своим взглядом. Я ежусь и хочу убежать от него подальше. У меня складывается ощущение, что он читает мои мысли. Будто залазит мне прямо под кожу.

– В следующий раз спрашивай, прежде чем заснуть в моем кабинете, – внезапно он жалит меня и встает.

У меня отпадает челюсть от его слов.

– Хорошо, Константин Игоревич, – язвительно говорю я. – Но следующего раза не будет, так что можете расслабиться.