– Кого надо убить ради этого? – безмятежно улыбаясь, спросил Славка.

– Нет, не убить, – произнес нареченный колдуном. – Всего лишь напугать и привести ко мне одну девушку, – и килограмм этого чудесного порошка, этих Ангельских Слез, станет вашим.

– Мы согласны! Твою же мать! – вместо Славки расхохотался Рустам.

Он полностью отошел и чувствовал себя великолепно.

7.

Ангел сидела на лавочке в парке и зачарованно наблюдала за детьми, которые со смехом носились по дорожкам туда-сюда. В стороне продавали разноцветные воздушные шары и сладкую вату, в воздухе пахло ягодным сиропом. Окружающие не обращали на Катю никакого внимания. На соседней лавочке сидела в обнимку парочка, парень что-то увлеченно рассказывал девушке, та весело смеялась.

«Интересно, почему никто из них не замечает серого неба и плохой погоды?»

Ангел задумалась. Сегодня она только и делала, что думала. Мыслей было много, они расползались, тянули каждая в свою сторону, и, в конце концов, она совсем запуталась…

В памяти вдруг всплыло человеческое воспоминание…. Такое светлое, цветное, наполненное запахами. Их квартира на небольшой тихой улице. Просторная кухня, уютная спальня и залитый солнечными лучами зал.

«Интересно, – подумала она, – а каким было мое первое детское воспоминание? Самое-самое первое… Наверное, большая кукла. С пушистыми волосами, огромными глазами и длинными загнутыми ресницами…» – Катя улыбнулась.

Она помнила запах маминых духов, сладковатый и мягкий, – запах своего детства… Помнила младшего братишку Кирюшку… и Веронику – лучшую подругу с самых ранних лет…

Катя до сих пор помнила глаза Вероники, когда та стояла у обрыва и смотрела на груду металла внизу, в которую превратилась машина… А в машине были и папа, и мама, и Кирюшка, и она – Катя. Вся семья, на выходные поехавшая к озеру, чтобы отпраздновать Катино совершеннолетие. Совершеннолетие, которому так никогда и не дано было наступить…

Вокруг столько других автомобилей и людей… Все бегают, кричат, пытаются еще что-то сделать.... Вероника смотрит вниз и, кажется, не видит ничего перед собой, ее серые глаза наполнены слезами. А Катя, вдруг, уже почему-то стоит рядом с ней. Она пытается успокоить подругу, говорит ей, что все в порядке, что все будет отлично, но та ее уже не слышит…

«Где, где на этой земле искать Рай, если на каждую светлую и радостную мысль обязательно приходится по грустному и тяжелому воспоминанию? Одни люди сейчас улыбаются, другие плачут, одни счастливы, другим очень тяжело…»

Ангел встала с лавочки и снова побрела куда глаза глядят. Вскоре зажглись фонари, на небе появились звезды. Ночь опустилась на город.

Уже очень долго Ангел шла по улице и чувствовала, что устала. Человеческие потребности вновь возвратились к ней: захотелось есть и даже спать. Вдобавок становилось прохладно, но она все брела. Брела мимо небоскребов и неоновых вывесок, мимо клубов и баров. Город наполнился молодежью. Некоторые из ее представителей выглядели довольно странно, поскольку разобрать кто из них мужчина, а кто женщина казалось невозможно. Катя готова была поклясться, что то и дело ей попадались парни, идущие за руку друг с другом, а один раз она даже увидела целующихся девушек.

«Неужели человеческая нравственность пала так низко, что однополая любовь считается теперь в порядке вещей? – пришла ужасная мысль. – И неужели люди забыли историю городов Содома и Гоморры?»

Но, похоже, так оно все и было, поскольку на странные парочки никто, кроме нее, не обращал внимания, отовсюду доносился смех и веселые крики. От этого Кате стало совсем одиноко, она думала о том, как можно найти Рай, когда человек один в этом впавшем в грех мире, его никто не замечает и не понимает…