Но больше законника сбивал с толку мой вид, ведь на аристократа я смахивал слабо. Он видел перед собой стройного мужчину средних лет с внимательным взглядом бледно-карих до желтизны глаз и резкими чертами лица. Щеки покрыты трехдневной щетиной, светлые волосы засаленными вихрами торчат как колючки, а куртка в подозрительных пятнах и порвана в паре мест, на поясе кортик в простых ножнах.

Авантюрист-бродяга, наемник или моряк, а не потенциальный лорд. Особенно на фоне других присутствующих: мужчин с холеными лицами, одетых в лучшие костюмы, женщин в дорогих платьях. И пахло от меня иначе – едким потом, машинным маслом, металлом и морской солью. А вокруг прочих витали ароматы изысканных духов.

Впрочем, неизвестно, как бы выглядели эти люди, если б им пришлось проделать такой же путь.

– Я правильно понимаю? Желаете заявить о своих правах? – осторожно спросил нотариус. Взгляд скользнул на дядю, но с усилием вернулся обратно.

– Вы удивительно проницательны, – добавив в голос немного иронии, ответил я.

Очевидно, законник успел заверить дядюшку, что грот перейдет в его владение без особых проволочек. И явно был должен Нолану. Деньги? Услугу?..

Не важно. Сейчас никакие уловки не помогут, свидетелей слишком много. И далеко не все куплены Ноланом. А еще у выхода вдалеке от света ламп безмолвным силуэтом торчал монах с худым аскетичным лицом. Ряса серая, невзрачная, на груди потемневший от времени железный круг в виде солнца, из рукавов свисают цепи, на коих болтаются отливки в виде аптечных весов. Служитель принадлежал к ордену Правосудия Господнего, а адепты такового считались неподкупными. Обязательно присутствовали на важных процессах, безмолвно наблюдали и не вмешивались. Но если некий юрист откровенно попирал законы божьи и человечьи, того вскоре ждала неприятная встреча с церковными дознавателями. В лучшем случае.

Нотариус опять прошелся взглядом по бумагам, разложенным на столешнице. Задумался, потом чуть расслабился.

Нашел зацепку?.. Что ж, таковая имелась. Но я знал о ней, ведь давным-давно изучил нюансы дела, подготовился. Точнее, надеялся, что подготовился.

– Замечательно, – пробормотал законник. Облизнул губы и добавил громче: – Тогда повторюсь: сегодня, двадцать седьмого числа второго месяца осени Лир Берак лорд Мак-Моран, пропавший без вести пятнадцать лет назад, по законам Олдуотера, окончательно и бесповоротно признан скончавшимся. Мы собрались здесь, дабы определить, кому суждено стать главой дома, а также владельцем родового имения и прочего.

– А завещание зачитывать будут? – нетерпеливо перебил какой-то мужчина из задних рядов.

Наверняка кто-то из дальних родственников. Пришел, надеясь урвать кроху от общего пирога. Среди знати Тары имелся обычай отписывать таким хоть по паре эаров, чтоб помолились потом в ближайшем храме. Глядишь, грешок-другой и отвалится по дороге в чистилище.

– Кгхм… к сожалению, лорд не успел составить таковое, – развел руками нотариус.

Неизвестный что-то разочарованно протянул и, судя по грохоту и скрежету металла отодвигаемого стула, шагам и шелесту одежды, встал и направился к выходу. Разом удалились еще некоторые. И снова поползли шепотки, смешки, ворчание. Но громче прочего прозвучало шипение тетушки:

– Кровососы! Мало нам проблем? По какому-то нелепому обычаю ждали годы. А тут и безродный бродяга решил поживиться. Любой проходимец может подделать документы и заявить право.

– Мама! Орм не виноват.

– Не называй так какого-то мошенника, Рэйчил!

– Но я узнала…

– Молодая леди! Закрой свой рот! Или я…

– Призываю к порядку! – поморщился юрист. – Прошу, держите себя в руках. Мы заинтересованы, чтобы дело решилось быстро и законно.