А налаживать было чего.

В дни всенародного колхозного праздника – получки, закупали мои электрики десяток бутылок портвейна и выпивали их с нехитрой закуской. Пресекал я поначалу это действо. А как же? Сам я человек непьющий, да еще вроде как начальство над моими горе – выпивохами, да что толку? Стали они прятаться по всем щелям да углам обширного хозяйства, стали искать других собутыльников, а дойдя до только одним им известным кондициям пьянки, вылезали из этих щелей и попадались на глаза более высшему начальству. А оно, высшее начальство, неторопливо и обстоятельно снимало стружку с меня. Учись пресекать и все тут! Я и научился. Твердо договорившись «на сухом берегу» со своими подчиненными, стал давать в день выдачи денег незапланированные отгулы, конечно, не всем, а четверым особо отличившимся в этом деле электрикам.

Понятное дело, сам заступал на дежурство, да доставалось больше работы трезвой части коллектива. Признаюсь, мужички оценили частичную потерю моей начальственности и назавтра, хоть и с больной головой, появлялись на работе вовремя. Уговаривали меня поставить их на менее подвижную работу – ремонт электроаппаратов в мастерской – и к обеду приходили в полную рабочую норму.

Вот здесь я и приступаю к основной части своего рассказа.

Послеобеденное время всегда спокойней суетливого утреннего развода. Просмотрел поступившие телефонные звонки, так, ничего серьезного, ни одной срочной заявки, прошел в ремонтное помещение. Там двое электриков, назовем их Александр и Юрий, разложив инструменты, осматривали и ремонтировали малогабаритные электродвигатели. По их чуть покрасневшим лицам да более громким голосам понял я, что поправили они свою головную боль и готовы нести трудовую вахту пополам с приятным разговором.

– Скажи, Сан Саныч, (несмотря на мою молодость, звали они меня по имени и отчеству, впрочем, как и я их) ты в науке больше нашего смыслишь, что из себя представляет шаровая молния? – обратился ко мне с таким вот научным вопросом Юрий.

– Да разные мнения, – стал я вспоминать все, что знал об этом загадочном явлении природы. Сгусток плазмы, с довольно мощным электромагнитным полем, которое его и сжимает, так сказать удерживает некоторое время в стабильном состоянии – ответ перерастал в короткую лекцию.

– Да зачем вам это знать? Эрудицию свою пополняете?

– Тут не эрудиция, а «ерундиция» получается, – вступил в разговор старший и более обстоятельный в делах Александр Иванович.

– Сосед – пастух с утренней дойки приехал. Сутки своей смены отстоял, любопытные вещи рассказывает.

Пригнали они прошлым вечером коров на стан, что в Каменушке, сели под навес за стол ждать, когда доярок подвезут, делать больше нечего, дизель – генератор завели, там у нас, сам знаешь, электролиния не подходит. Тарахтит двигатель на малых оборотах, вот за шумом и не услышали грома надвигающейся грозы. Дождичек прошел так себе, чуть – чуть травку намочил, а молнии с громом порезвились на соседних горочках. Смотрят они: светится что-то в дальнем углу поляны, вроде как фонарик, яркий и круглый, свет только какой-то красноватый. Хотели пойти навстречу поближе разглядеть тот свет, да только тронулся тот «фонарик» по поляне, кусты огибает, ни листочка, ни веточки не заденет и все ближе и ближе к ним. «Фонарик» оказался почти круглым шариком величиной с кулак, серединка светилась ярче, а по краям вроде как искорки ссыпались, без дыма таяли в воздухе.

Пролетел шарик метрах в пяти около опешивших людей да и направился вдоль изгороди загона для коров. «Э, да он нам коров подпалит, – возмутился младший из пастухов, – давайте я его бичом щелкну?» «Я тебе щелкну, это же шаровая молния, она так щелкнет, что мало не покажется!» – урезонили его товарищи. А молния в это время отлетела от изгороди и, приподнявшись метра на два вверх, направилась к одинокой стройной, высокой пихте.