– Теть Тань, вот ключи, Мартина кормите, все я оставил, я побежал.

Он чмокнул в щеку пожилую соседку, которая уже не раз его выручала, – надо бы и в этот раз привезти ей что-то в подарок – и выскочил из подъезда, на ходу запихивая в сумку вываливающиеся вещи. Никогда не умел аккуратненько все с вечера сложить, всегда в последний момент. Так и на поезд однажды опоздал, пришлось догонять на такси.

Ехать было недалеко, в поселок Никольское, километрах в пятидесяти от областного центра. Самарин с удовольствием подставил лицо ветерку, врывавшемуся в открытое окно машины. Давно он никуда не выбирался и по большому счету был благодарен другу за приглашение. Кто знает, может, именно там посетит его муза, и он наконец начнет новый роман. Эта мысль его согрела, и он радостно улыбнулся.

Рощин бросил на него быстрый взгляд.

– Рассказываю, чтобы ты был в курсе. Это творческая резиденция, как я уже говорил. Бывшая усадьба помещика, мецената и писателя Веретьева. Марьино, назвал в честь своей дочери. Дом его отдали писателям и художникам еще в середине прошлого века, сюда приезжали о-о-очень знаменитые деятели искусства и культуры со всей страны.

Он перечислил несколько известных с детства имен.

– А твой дядя как туда попал? – спросил Самарин.

– Ну он же был музейщик, историк, литератор. Его туда пригласили работать, и он лет тридцать заведовал этим домом. Там осталась моя двоюродная сестра, она теперь этим хозяйством занимается.

– А есть сейчас там кто из писателей? – заинтересовался Самарин.

– Вот не знаю, вроде одна художница живет. Ольга, сестра, ничего не сказала, да я и не спрашивал.

За разговорами не заметили, как подъехали к поселку. Теперь и в этих местах поселился стандарт. Когда-то маленькие разномастные деревеньки в платочках, как пелось в одной старой песне, словно раздвинулись, а скорее слились в одно бесконечно длинное поселение с добротными кирпичными домами, спутниковыми антеннами, сетевыми магазинами с сияющими витринами. Почти в каждом дворе автомобиль. Народу на улицах не видать: ездят и в город на работу, и здесь километрах в пяти большая современная ферма, они ее проезжали. Черные коровы оккупировали бугры (такая вроде технология, бугры для них специально насыпают) и вальяжно помахивали хвостами, с любопытством поворачивая морды вслед проезжающим автомобилям. Комплекс этот немец построил, там у него, говорят, чистота, как в операционной. Правда, запах никуда не делся. Так куда ж без него. Самарин с таким же любопытством, как и буренки, крутил во все стороны головой. Цивилизация, ничего не скажешь!

Поселок проехали по центральной улице, свернули на боковую дорогу. Еще километров десять по грунтовке, резиденция чуть дальше. Въехали в деревушку в две улицы. Симпатичные домики, поржавевшая водонапорная башня, наверху – аисты. Да, точно, они! Надо же, как со старыми друзьями поздоровался. А храм какой! Похоже, его восстанавливают. Нужно обязательно зайти, поспрашивать старожилов, какая с ним связана история. Видно же: пару веков ему точно.

Выехали на окраину деревни. Из-за поворота внезапно показался одноэтажный дом с мансардой, окруженный огромным парком.

Это была настоящая дворянская усадьба, как на картинках, хотя и заметно было, что дому не помешал бы ремонт. Он был построен в форме широкого прямоугольника; на переднем фасаде здания, при средней части, которую замыкала треугольная мансарда, находился глубокий портик на четырех массивных колоннах, которые поддерживали большой балкон.

На крыльце стояла женщина лет сорока на вид, худощавая, спортивная, с короткой стрижкой.