– Вот и все, Насть. Какая ты тугая. Прям реально невинная, – хмыкнул он. – Ну, чего теперь делать будем? В полицию побежишь на меня заявление писать?

Он освободил мне рот от шарфа. Явно хотел поговорить.

– Или будешь меня убеждать, что никому не расскажешь о нашем маленьком развлечение? – спросил он, развязывая мне руки. – Одевайся, но шапку пока не поднимай. Не хочу, чтобы мы с тобой пока друг друга узнали.

Я молча натянула трусы и колготки. Опустила юбку. Он закурил.

– Сигарету будешь?

– Я не курю.

– Попробуй. Неплохо отвлекает, – посоветовал он, отдавая мне свою сигарету. – Давай, затянись.

– От сигарет рак.

– А от нервов инсульт. Давай, не капризничай, – продолжил он настаивать. Я затянулась. Рука дрожала. Сигаретный дым проник в легкие, заставив закашляться. – Так чего будем делать, Насть? Признаешь, что тебе понравилось, когда я тебя трахал? Или будешь слезы лить и мне мстить?

– Можно я шапку подниму?

– Неа. Мы не договорились.

– Ясно. Если я побегу писать на тебя заявление, то не должна видеть твоего лица?

– Не поэтому. Я еще хочу с тобой пообщаться. В этом есть какая-то соль, когда я все о тебе знаю, а ты обо мне ничего не знаешь.

– Я с тобой общаться не хочу.

– Жаль, что наши интересы не совпадают. Ладно, что будешь делать?

– А какой у меня выбор?

– Не знаю. Ты мне скажи. У тебя телефон звонит.

– Мне надо ответить.

– Сам поговорю. А ты подумай над правильным ответом, – сказал он. Я курила, чувствую, как горький дым оседает на губах. Он принял звонок. Минуту молчал. – Так, а теперь я могу вставить слово? Хорошо. Настя задержится. А с вопросом ужина подойти к отцу.

– Дай трубку.

– Не дам. И чего это ты со мной так зло разговариваешь? Будь полюбезнее, – хмыкнул он. – Девочки тебя матерью так и не признали?

– Это не твое дело.

– Насть, харе огрызаться. А то второй раз придется учить вежливости. Что нужно сделать, чтобы этого не произошло?

– Извини, – выдавила я.

– Молодец. Значит так, хочешь сходить в полицию, то сходи. Если меня найдут и докажут, я особо отбрехивать не буду. Ты того стоишь, Насть. Но тогда у тебя будут проблемы с другими людьми. Не со мной. Я-то добрый парень. А есть злые. И вот они очень хотят вернуть деньги. Попроси Пашу поторопиться с долгом, пока у них терпение не закончилось. Не правильно он сделал, что решил обманом заняться. Надо же знать, кого можно обмануть, а кого нет, – сказал он. Подошел ко мне, отдавая сумку. – Будем с тобой общаться, то Паша получит отсрочку. Сколько там ему еще нужно?

– Я не знаю.

– Чего не знаешь?

– Про долг.

– Так сегодня приди домой и спроси. Я тебе позвоню. Номер мой не сбрасывай, а то в гости приду и буду разговаривать с глазу на глаз. А это значит девочек напугаю. Зачем им это? Взрослые разборки должны остаться между взрослыми, – сказал парень. Поцеловал в уголок губ. – Ты на меня не обижайся. Будешь со мной ласковой, так и я отвечу тебе взаимностью. Сейчас досчитай до двадцати и езжай домой. Передавай привет мужу.

Двадцать. Двадцать пять. Тридцать. Я сдернула шапку. Никого не было. Ржавые гаражи. Какие-то деревянные полуразвалившиеся сараи. В такое место днем-то страшно заходить а не то чтобы вечером. Я стала выбираться по следам. От тропинки он отвел меня на приличное расстояние. Я даже не заметила, что мы столько прошли. Тропинка. В сумочке звонит телефон. Я помнила про слова незнакомца, что он позвонит, но не думала, что так скоро. Явно звонили из дома. Я даже не стала доставать телефон, пока не вышла к остановке. Телефон зазвонил повторно.

Я его достала. Посмотрела на незнакомый номер. Ответила.