– Я убежденный гетеро.

И что мне это дало? Спросить-то собиралась о другом.

– Кто ты? По национальности.

– Казах.

Красив. Там люди похожи на принцев и принцесс? Я не бывала с странах СНГ. Каждая страна полна стереотипов. Развеять мифы можно, только если увидеть всё своими глазами. Слышала от знакомых, что казахи крайне дружелюбны и всегда готовы помочь другим. Их гостеприимство не знает границ. Они рады делиться с приезжими своей культурой.

Но без подводных камней не обойтись. Народ рьяно чтит традиционные семейные ценности. Жена занимается детьми, ведет быт; муж трудится на работе. Они не любят, когда казашка вычурно одевается, ведет себя вызывающе, то есть выставляет свои достоинства напоказ. Общественность осудит.

– А ты…

– Мусульманин. О религии был ваш следующий вопрос?

Экстрасенс.

– Твой, – настаиваю обращаться ко мне на равных. Я оказалась младше него на целых одиннадцать лет. Огромная разница. – Едем к тебе на работу.

– Это означает вышесказанное про «коротать время?»

– Я не чокнутая маньячка.

Ладно. И как расценивать его молчание? Хмурый принц. Улыбнулся бы. Что у него творится в жизни? Я бы по мере возможности помогла. Героиня выискалась? Да. Он вызывает симпатию. Либо интуиция подводит меня и весь образ золотого мальчика – фарс.

Заезжаем на крытую парковку. Что в этом высотном здании? Бизнес отца, подаренный сыну на совершеннолетие? Наследники богатеньких родителей так и добиваются успеха. Купи компанию. Пускай ребенок играет.

– Что здесь?

– Комплекс временного содержания бездомных.

– Животных?

– И людей, – звеня ключами от машины, он огибает ее с передней стороны. Я уже наловчилась. Не привыкнуть бы, что за мной постоянно ухаживают. Азамат открывает дверцу и подает руку. Охотно берусь, вкладывая свою ладонь в его.

– Спасибо.

– Не обязательно всякий раз благодарить.

– Но… – встаю в полный рост и ловлю взгляд Азамата. Посмотреть ему дозволено на меня, но не разглядывать ниже шеи. Эти ограничения, черт тебя дери, только сильнее побуждают меня разрушить границы.

– Идемте?

Если я не затащу тебя в подсобку и не изнасилую.

– Идем.

– В таком виде сотрудники не допускаются к работе за стойкой, – и он показывает на полки со специально пошитой формой для волонтеров. – Сорок четвертый? – прикидывает мой размер. А если тайном поглядывает? Оценивает. – Третья полка снизу.

Не прогадал.

Убираю в ящичек свою сумку и оставляю телефон, чтобы мозг не был загружен лишним внешним источником. Азамат уходит в раздевалку для мужского персонала, я шагаю в противоположную комнату с табличкой «Ж».

– Ты переплюнул всех святых.

Комплимент никак его не впечатлил. Не любит похвалу? Он самокритичен по отношению к своим трудам? Благим делом занимается – за бесплатно помогает людям, попавшим в тяжелую жизненную ситуацию. Ему повезло родиться на всём готовом. Не отсюда ли возникло чувство долга? Потребность сделать что-то полезное для других, не беря ничего взамен. Азамат не обделен совестью.

В чем-то он может быть промах? Не безукоризненный, как машина, делающая всё на автомате по заложенной в нее программе. Азамат, ты из плоти и крови или проводов и микросхем? Я зачем-то всё ищу негативные качества. Уж впору принять его посланным с небес мессией, который поставит человечество на путь истинный, исцелит подвластные грехам души.

По возвращении из комнаты для девочек я не обнаруживаю Азамата. По всему зданию искать принца? Поправляю форму, разглаживая мелкие складки скорее от волнения, чем из-за того, что размер не совпал и сборится на моих телесах.

Куда этот небоскреб испарился? Номер телефона не спрошу. Хватает того, что мы живем под одной крышей и будем часто видеться. «Алиса, надо избегать привычку, а не зарабатывать зависимость». Притом не взаимную. Толку биться головой о стену? Кроме головной боли это ничего не принесет.