На ровном месте накатывает паника. Сдают нервишки что-ли?

– Можно воды?

Одна из прислуг наливает попить в высокий хрустальный стакан. Аж слюни текут. Откуда вода? Из источника на заднем дворе особняка, где рядом «пасутся» павлины? Под общий стиль вписывается.

– Чем изволите перекусить?

– Потом, – отказываюсь от еды, чувствуя тошноту и головокружение.

Возвращаюсь в гостиную.

– Дорогая…

– Зачем меня позвали сюда? – прерываю ее лепетания. Сжимаю за спиной кулаки. Не собиралась ведь ссориться. Повода нет.

– Познакомиться со мной, я так полагаю, – подключается к беседе тот, чьего имени даже не знаю. По правилам этикета я обязана первой представиться, протянуть руку. По мне видны манеры – то есть их отсутствие. – Меня зовут Рустам.

– Алиса.

– Приятно познакомиться, Алиса.

Не мигая, пялюсь на протянутую им руку. Через гордость переступает? На что не пойдешь, только бы произвести впечатление. Мать сияет. Глаз не сводит с джентльмена. В двадцать первом веке это такая редкость, а меня отталкивает, будто всё наигранно. Неестественно. Мы не в кино.

Принимаю рукопожатие и охаю от неожиданности, ощущая прикосновение губ на тыльной стороне своей ладони. Поцелуй! Мне отвесить реверанс? Драными шортами.

Что за цирк.

– Вы поели?

– Нет.

Мужчина заметно хмурится. Вот пристали с едой. Это что, Кристиан Грей? Я тебе не Анастейша.

– Попозже.

Зато мать не беспокоится, сыта я или голодаю неделями. Всё внимание на Рустама. Кто он по национальности? Для меня такие, как он, все азиатами называются. Не различаю.

– Где я могу расположиться?

– Ваша комната готова. Дворецкий проводит, – щелкает пальцем Рустам, подзывая престарелого мужчину. Седовласый. Всё по классике. Не рассмеяться бы от театральщины. Я не в сказку попала, а в тупую комедию. Прискорбно.

Подниматься по лестнице устала. Километровая. Коридор второго этажа уставлен комодами с живыми цветами в горшочках. На стенах развешены фотографии. В гостиной вроде бы портреты висели. Не разглядела. Отсижусь в комнате на выходных и поеду домой. Может, не захотят больше приглашать.

– Прошу, – указывает дворецкий на дверь.

– Благодарю.

Спальня светлая. Окна выходят на солнечную сторону. Закрыть бы глаза маской для сна и ничего не видеть, заодно заткнуть уши. Это жизнь матери. Я здесь лишняя. Дергаю ручку чемодана. Да пофиг. Не буду разбирать вещи. Тяжко вздыхаю и плюхаюсь на кровать. Матрас удобный. Не понимаю, почему хочется плакать. Люди добры ко мне, пытаются подружиться, а я всё принимаю за фальшь.

Раздается звук закрытия соседней двери. Там кто-то обитает? Спальня матери? Давайте, трахайтесь прямо за стенкой. Пар что-то драконий из ноздрей не повалил. Осторожно выглядываю в коридор. Дверь приоткрыта – там кто-то расхаживает. Едва успеваю спрятаться, когда оттуда выходят. Фигура высокая, мужская. Это не Рустам. Неужели персонал живет в одном крыле с хозяевами? Дикости.

На ключ не заперли. Окей, меня одолевает любопытство. На цыпочках берусь за дверную ручку. Юркаю в комнату, пока меня никто не заметил. Дворцовые интриги. Я уже вливаюсь в их грешный мир. Приплыли.

Застываю с открытым ртом. Это не комната обслуги. Над кроватью висят несколько картин: одна с изображением уходящей вдаль дороги, окруженной диким лесом; на второй – океан во время шторма; на третьей – степной, засушливый каньон. Не складывается общая концепция. Хозяин спальни будто не знал, что лучше выбрать и решил сразу три разные композиции повесить.

Над столиком установлено зеркало. Я бы решила, что это женская комната, если бы на спинке стула на лежал костюм мужского размера. Здесь не обитает влюбленная или супружеская парочка. Кровать одноместная. Просто за порядком следит элегантная натура. Бывает.