Селби сидела за столом, который, казалось, был выточен из одного могучего ствола. Края деревянной плиты были обработаны грубовато, и это придавало столу элегантную простоту. На руках у Селби сидела Аннабел, и Селби ей что-то читала. Селби оторвала взгляд от книги. Судя по взгляду, она явно расстроилась.

– О, привет, Блер.

Селби изучила Блер обычным неприязненным взглядом. Но теперь это Блер нисколько не задевало. Она знала, что выглядит хорошо. Пусть она уже не была такой стройняшкой, как в старших классах школы, но благодаря времени, проводимому в спортзале, и строгой диете она все еще могла натянуть джинсы. А ее волосы, которые в школьные годы невозможно было усмирить и зачесать назад, теперь стали гладкими и прямыми благодаря современному чуду под названием «кератин». Селби уставилась на кольцо с бриллиантом в восемь карат на левой руке Блер.

Блер ответила спокойным взглядом и неохотно признала, что годы были благосклонны к Селби. Если она и изменилась, то стала привлекательнее, чем в школьные годы. Волосы, мягкими волнами обрамлявшие ее лицо, были кое-где осветлены, что смягчало черты лица. Украшения у Селби были прекрасные – серьги с крупными жемчужинами, золотой браслет и кольцо с сапфиром и бриллиантами. Блер знала, что кольцо старинное, фамильное. Картер показывал его Блер давным-давно – еще до того, как он внял настояниям родителей подыскать «подходящую» пару.

– Привет, Селби. Как поживаешь? – спросила Блер, отведя взгляд от Селби. Она вытащила из сумки мягкую игрушку – лилового единорога – и протянула Аннабел. – Аннабел, я старая подруга твоей мамы, меня зовут Блер. Я подумала, что ты захочешь подружиться с Санни. Это девочка.

Аннабел мигом спрыгнула с колен Селби, схватила игрушку и прижала к груди:

– Можно мне ее взять себе?

– Конечно. Я нашла ее специально для тебя.

Улыбнувшись от уха до уха, девочка еще крепче обняла единорога. Блер была рада тому, что игрушка так понравилась Аннабел.

– Где же твои хорошие манеры, Аннабел? – чуть укоризненно проговорила Кейт. – Скажи «спасибо».

Аннабел пару секунд очень серьезно смотрела на Блер и стеснительно пробормотала:

– Спасибо.

– Пожалуйста, Аннабел. Тетя Блер любит дарить подарки.

– Вот не знала, – с нескрываемым раздражением заметила Селби, – что ты уже «тетя» Блер.

«Неужели хоть на один день Селби не может отказаться от своей язвительности?» – подумала Блер. Однако препираться с Селби она не собиралась, поэтому обратилась к Кейт:

– Ты же не против, чтобы она меня так называла?

Кейт взяла Блер за руку и сжала ее пальцы:

– Конечно же нет. Мы были с тобой как сестры, да мы и сейчас как сестры, – поправила она себя.

– А помнишь, как мы с тобой разыгрывали из себя сестренок, когда ходили на тусовки в универе? – спросила Блер. – И еще имена себе придумали. Анастасия и…

– И Корделия! – заливаясь смехом, подхватила Кейт.

Селби сделала большие глаза:

– Да уж, с ума сойти.

Блер вспомнила те годы. Несмотря на то что Кейт была блондинкой, а Блер – брюнеткой, люди им верили. Они так много времени проводили вместе, что стали разговаривать похоже. Их выговор стал почти одинаков по интонации и темпу, они даже смеяться начали сходно.

До знакомства с Кейт Блер часто гадала, каково это – вырасти в нормальной семье, с матерью, которая готовит тебе завтрак и заботится, чтобы ты взяла с собой полезный ланч, а потом ждет тебя дома, чтобы помочь тебе сделать уроки, или просто спросит, как у тебя дела в школе. Блер было всего восемь лет, когда не стало ее матери, и очень скоро она превратилась в центр вселенной для своего отца. В пятом классе она научилась готовить лучше, чем когда-либо готовила ее мать. Ей ужасно нравилось баловать отца деликатесами. Через какое-то время Блер полюбила заботу о себе самой и отце. Это помогало ей ощущать себя взрослой. А потом все переменилось – когда в их доме появилась Энид Тернер.