– Я вам обогреватель поставлю, поди не замёрзнете. А мыться к нам в дом ходить будете. Что-то поздно вы приехали…

– Да ведь творчество сроков не признаёт, замечательная моя Людмила Петровна!

– Ну уж… балабол, – усмехнулась бабушка. Но заплатил Глеб хорошо.

Тарасу Глеб тоже понравился, они сидели вечером под черешней, кутаясь в куртки, и рассматривали карту Крыма.

– Нет, ну это разве карта? Погоди, у меня тут, кажется, полукилометровка была.

Тарас убежал в дом, а Глеб развернулся к Янке и долго смотрел ей в глаза. Молча. Не отрываясь. Она растерялась и покраснела.

– Иди сюда, покажу, что получилось.

Она осторожно присела рядом. Глеб открыл свой ноутбук, нашёл папку «Крым». Долго мелькали пейзажи, какие-то дороги, скрюченные деревья, птицы, домики.

– Вот, смотри, какая ты фотогеничная.

Да, Янка всегда на фотографиях хорошо получалась, но у Глеба вышла просто волшебно.

Неслышно подошёл Тарас.

– Ого! – сказал он. – Красавица!

– Сестра?

– Племянница.

– Похожа.

– Да прям! Копия отец.

– Ничего, что я здесь? – возмутилась Янка и выскочила из-за стола. Вот вечно этот Тарас! Обязательно было про отца, да? В такой хороший вечер. И при Глебе! Обязательно? Сейчас тот, конечно, спросит, что и как, и пойдут разговоры, какие они разнесчастные, и всё такое! Янка хлопнула калиткой.

– Яна, ты куда? – понёсся ей вслед бабушкин голос.

– Маму встречать!

– Я с тобой! – крикнул Ростик.

– Нет!

И Янка рванула вниз по улице, чтобы брат не догнал.

В конце улицы она остановилась. Чего психанула? Глупо как-то вышло. Теперь Глеб решит, что она совсем ещё маленькая. Или вообще – того, с приветом. Янка медленно поплелась по улице. До маминого автобуса был ещё час. Где она будет ходить в такой холод в одном свитере? Сейчас, когда было уже холодно и курортники давно съехали, Посёлок стал похож на дом после ухода шумных гостей. Так бывает под утро в Новый год. Ещё стоят открытыми некоторые кафе и сувенирные лавки, как в новогоднюю ночь остаётся нетронутым торт, но уже тихо и спокойно.

Янка постояла посреди улицы, прислушиваясь. Море шелестело тихо-тихо, будто хотело нашептать секрет. Хорошо жить у моря: всегда есть, с кем поговорить.

– Привет.

Янка оглянулась. У магазина нагруженный пакетами стоял Таль.

– Привет. Тебе помочь?

– Вот ещё! Сейчас батя выйдет. Вот, деньги за два месяца на фабрике получил.

– Задерживали?

– Ага.

Они помолчали. О чём ещё говорить?

– А ты чего одна гуляешь? Наши все у «Нептуна» собрались, я тоже сейчас приду. Пойдёшь?

– Пойду.

Кафе «Нептун» зимой пустовало, его открывали в апреле, закрывали в октябре. Даша, Таль, Захар Ильм, близняшки Ясь-ко, Ярослав и ещё пара-тройка ребят собирались у «Нептуна» каждый вечер. Сидели там же, под навесом, или бродили по Посёлку, или шли на берег – кормили лебедей, жгли костры, выкладывали узоры из камней, пили пиво, если были деньги.

Других развлечений в Посёлке не было. Два раза в неделю привозили в клуб кино, иногда случались концерты местной самодеятельности или приезжих из Феодосии, Симферополя артистов, один раз в неделю проводили дискотеку. В общем, скучно. А под навесом «Нептуна» можно было вместе скучать, все разговоры шли по кругу, даже издёвки и подколы не отличались разнообразием. Иногда только вспыхивали особые ссоры между Талем и Шрамко. Но и они быстро стихали, потому что Таль, хоть и невысокий, но сильный, а главное – злой, драться с ним всерьёз боялись.

Сегодня у «Нептуна» было шумно, обсуждали какой-то фильм, который все посмотрели в клубе, а Янка из-за москвича Глеба пропустила. «Опять завтра грязь вымывать…» – тоскливо подумала Янка. После фильмов мыть полы было особенно тяжело.