– О чём задумалась?

– О том, что я уже от всего устала. Да, мать конечно права по – своему. Но, куда мне ехать – то? Самолётом нельзя, а на поезде – долго трястись до Ростова. Надо что – то придумать, надо.

Полина снова откусывает яблоко. Я говорю ей:

– Ладно, придумывай, приятного аппетита, любимая.

– Шпасиба, ай.

Отвечает Полина, откусив ещё кусок яблока.

– Чего?

– Зуб болит. Доедаю яблоко, и едем в больницу. Я не очень их люблю, это не самое приятное, но. Надо лечить, или удалять.

Полину довольно быстро приняли по острой боли. И пока она находилась в кабинете хирурга-стоматолога, я прочёл две небольшие главы Бешеного. А вот, когда Полина вышла от стоматолога, у неё настроение стало лучше.

– Ну, чего сидим, поехали. Я поведу.

– У тебя же кровь.

– Ой, во время родов, её было ещё больше. Я даже когда татуировку на шее набивала, было не больно.

– Прям не больно?

– Ну, как будто комарик куснул. Так – кусь.

– Ага, основательно так. Ты знаешь, что этой же машинкой, ну или другой и татуировки набивают, и зубы сверлят и..

– И прерывают беременность. Но я вообще не любитель таких процедур. Думаю, через месяц, деньги будут – на плече набить новую татуировку. Колючая проволока, по центру которой будет надпись "Хулиганка".

– Полина, в тебе живут одновременно милиционер и хулиган.

– Что поделать Коля, я – дитя улиц.

***

Первые две недели Полина в основном сидела дома, но выходила со мной на балкон и посидеть на скамейке недалеко от подъезда.

Но в один из дней, Полина выскочила из- под одеяла и вскоре вернулась ко мне в синей футболке, на которой белыми буквами было написано "МАИ". И посмотрев на меня, произнесла:

– Я не хочу обратно в деревню, но можно поехать на дачу к Аринке. Дочку тут оставим, а сами поедем. Подышать воздухом.

– А на сколько?

– Хотя бы до конца лета. Но можно и немного меньше.

***

Мы позвонили Арине. Она сказала, что до конца лета – вряд -ли, но можем поехать на пару недель. Мы согласились. Арина отвезла нас к себе на дачу, где как у меня, так и у Полины понемногу восстановился сон, аппетит, и двигалась Полина уже намного лучше, чем раньше. В основном на даче мы спали и ели. Почти также, как лягушки из мультфильма про "Дюймовочку". Мы делали много фотографий. Арина также не оставляла нас одних. Она лежала на раскладушке и загорала, накинув шляпку и вытянув бледные худенькие ступни. К счастью, санузел у неё также в доме. Мы спали на втором, а Арина- на первом этаже. Бывали случаи, когда мы все вместе садились смотреть фильмы, и с одной стороны ко мне Полина садилась, а с другой Арина. Иногда и Верочка с дядей Витей нас навещали. Свежий воздух нам всем пошёл на пользу. Спустя месяц, Полина набила на правом плече новую татуировку. Прошло ещё четыре недели, а может и меньше. Мы уже были в Москве, я посмотрел на неё и произнёс:

– Всё плохое позади, я уверен, что всё будет хорошо.

На что она с улыбкой мне ответила:

– Ха, Коль, я тоже.

Вставив в уши серьги – гвоздики и надев голубое платье и шлёпанцы на босу ногу, в августе Полина снова отправилась со мной в "Коломенское", где её уже не преследовали приступы кашля и головокружения. Да и давление, к счастью, у неё так сильно уже не прыгало. Мы плавали на теплоходе "Кристина", и сидя на палубе, ели мороженое. Это была часовая экскурсия. От одного берега Москвы-реки до другого.

Ветерок обдувал наши лица. Рядом на шезлонге, вытянув босые ноги, лежала девушка, примерно лет двадцати, и читала книжку "Преступник будет найден".

***

Нашу старую квартиру, на шестом этаже, мы продали Рите. Она подруга Полины, которая работает в женской консультации. Они вместе лежали в роддоме. А мой тесть, Михаил Алексеевич Новиков, подарил нам ключи от новой, ну точнее вторичной квартиры в нашем доме и в нашем подъезде. Недавно он устроился работать бухгалтером в магазин "Second Hand". Это вроде комиссионки, куда сдают бывшую в употреблении одежду и обувь, чтоб другие её приобретали и носили.