Но, мысль продолжит свой полёт:

Дойти до сути не так просто,

Ведь мысль не движется вперёд;

А мозг заточен очень остро;

Им впору мне чертей гонять;

Но, Бесы мелкие лопочут.

Мне бесов мелких не унять,

Чёрт успокоить их не хочет.

А я Мужик! Добрее нет.

И потому, «бесят» прощаю,

К тому же, впрочем я Поэт,

И поэтично всё решаю.

Мне в этом мире должно быть:

Мой мир меня не отпускает;

А я творец, хочу творить:

Дух вдохновение возбуждает.

И я пишу про вечность скал:

Про лес, про сосны в три обхвата,

Про волчью стаю, про оскал,

Про то, что в мир придёт расплата.

И что сказать, как быть и жить?

Сегодня (Главный) распинался,

Я комментировал: «…мочить!..»

Войны хотел, войны дождался.

Хотя, хотел лишь описать:

Как мотылёк в ночи летает,

И как я мну спиной кровать,

Когда жена меня седлает.

Нам хорошо в ночи вдвоём;

В ней мы летаем по Вселенной,

И гимн своей любви поём:

Любви прекрасной, незабвенной!

Как необъятное, объять?!.

Мне бы, в Поэме объяснится;

Роман любовный написать,

Иль в сон любовный провалится,

И там найти себе покой;

Там мысль усталая споткнётся,

Вернётся в тело, как домой,

И на секунду рассмеётся.

Ведь глупо пишется строка:

Хотя от рифмы не страдаю;

Скорей, валяю дурака,

Что в мир стихи свои читаю;

Но, получаю полный кайф!

Я понимаю: кто здесь Гений!

Я слышу звуки группы «Чайф»,

Понятен смысл стихотворений.

А поезд движется вперёд,

Я в нём Создатель и Читатель;

Не будет, бред читать; Народ,

Не будет, бред писать писатель!

Под силу это только мне:

Я; Гениальное творенье!

Я закалён в Святом Огне,

Огнём пишу стихотворение.

И снова выдох долгий вдох:

Смотри-ка, я ещё не умер!

Смотри: мой Бог, ещё не сдох;

Он не включил, конечно, зуммер.

Но, кто-то пляшет на костях!

Им аплодировать не надо.

Вот я, вот тело вот мой прах!

А вот Оно, больное стадо.

Мне жаль, что сам я не пастух,

Их не веду по горным склонам.

В костре огонь давно потух.

Мысль, пробегая по нейронам,

Стремится в вечное попасть,

И там, навек остановится.

А я смотрю: «Вот волчья пасть».

Такая чушь порою снится.

Мне самому, что ль зарычать,

И бренный мир призвать к ответу?

Мне неохота в мир, мычать:

Молится Ветхому Завету;

Ведь в этом, смысла точно нет;

Но, смыслом можно поиграться:

Я ведь Художник и Поэт,

Люблю над смыслом посмеяться.

Холсты я старые возьму,

И нарисую беспредметность:

Хочу я, светом рушить тьму,

С палитрой строить многоцветность.

В пространстве старого холста,

Я нарисую, пасторалью:

Тебя любимая мечта,

Твой образ милый за вуалью.

Тебя я буду воспевать;

Тебе писать свои сонеты;

С тобою зори мне встречать,

С тебя писать твои портреты.

Ведь всё расставил по местам.

Смотрю: вот лес, покрыт снегами.

Кисть нервно пляшет по холстам,

Я говорю с собой стихами,

И вспоминаю жизнь свою:

Недавно воевал с «Ковидом»,

Он Душу светлую мою,

Решил забрать с серьёзным видом;

Но, я как истинный герой,

Мечом махая, влево вправо,

Болезнь отправил на покой

И за собой оставил право:

Мне жить сейчас, иль умирать!

Душа моя не птичка в клетке,

Душе так хочется летать,

И соловьём свистеть на ветке.

Но, поезд мчит меня на Юг!

Бесята резво так играют,

В кругу своих родных подруг:

Подруги бесам подвывают;

Мой, нарушая лёгкий сон:

«…Во сне, в пустыне раскалённой,

Под некий колокольный звон,

Шагал дорогой неизменной;

В математический портал:

Там правят числа Фибоначчи!

Я ими мир свой измерял,

И с ними я решал задачи…».

Мой поезд мчится, сам на Юг:

В вагоне бесы повсеместно.

Я завершаю некий круг,

Писать уже не интересно.

О чём тут можно написать:

Вокруг леса, поля, болота?

В чём вдохновенье мне искать?

Когда два ушлых обормота:

Орут, визжат, пищат, поют;

Так бесы просто отдыхают.

Покоя парни не дают:

Они стихов не понимают.

Колёса катятся. Тук, тук!