Моей зарплаты с трудом хватит, чтобы снимать комнату вместе с кем-то еще, но я боюсь жить с кем-то чужим.

Я одна в этой стране. Иногда мне кажется, что, если бы мы с Иланом жили в Израиле, я бы уже давно ушла. Я бы рассталась с ним и вернулась к маме на время, а потом стала бы жить отдельно. Ощущение, что мне некуда идти сейчас сдавливает грудь – неужели я в тюрьме? И тогда я начинаю уговаривать себя, что все еще можно исправить.

Ведь мы такие молодые! Мне кажется, Илан может измениться. Я верю, что если буду показывать ему своим поведением то отношение, о каком мечтаю я, он увидит это и тоже будет таким. Я стараюсь, чтобы у нас все было гладко, без скандалов и упреков, я стараюсь его слушать и уважать как личность. И я думаю, что если я буду продолжать в том же духе, то и он исправится, будет действовать так же! Ведь люди же меняются иногда!..

Иногда мне становится ужасно тошно… Мне кажется, если я уйду, он даже этого не заметит, между всеми своими съемками и делами. То есть, возможно, он обратит внимание на то, что дома стало больше места, а некоторые полки опустели… Но он не будет испытывать чувства тоски по мне. Мне кажется, он только пожмет плечами и продолжит свою жизнь, как ни в чем не бывало. Просто перешагнет через это и будет жить дальше. И тогда я разочаруюсь во всем – в нем, в наших отношениях, в любви… Поэтому я даже не хочу проверять эту версию, чтоб не сделать больно себе.

Стелла говорит, что я могу пожить в студии, если мне будет надо. Но как только я представляю это, мне сразу хочется плакать – как я перееду из нашей такой уютной, комфортной и красивой квартиры, где мы только-только закончили ремонт и все вокруг такое новое и блестящее, прямо из коробочки? Вот как я перееду отсюда в ту подсобку в студии, где мало света, сыро и грязно? Зачем мне тогда вообще нужен этот Лос-Анджелес, если я буду жить как бомж? Я уже столько всего натерпелась с этими переездами в детстве, эмиграциями, и снова все начинать сначала?

Так много людей стремится сюда попасть… У меня не было мечты и цели уехать из Израиля и жить в ЛА. Я просто влюбилась и умчалась следом за Иланом, потому что хотела быть с ним и была готова к приключениям.

Некоторые мои местные друзья еле-еле сводят концы с концами, живут в своих машинах, спят на задних сидениях, изо дня в день ходят на прослушивания или носятся со своими сценариями в надежде продать их. Каждый день я вижу, как опускаются их плечи и надежда в их глазах гаснет.

Голливуд – он такой. Сложный и неприступный. Порой я думаю, что город Ангелов видел больше разбитых сердец и разрушенных мечт, чем любой другой город на свете. Сюда приезжают отовсюду, и каждый старается изо всех сил. Старается стать частью этой мечты… Но многие уезжают обратно домой, с разбитыми в прах мечтами и планами. А некоторые даже кончают жизнь самоубийством.

Раньше неудавшиеся актеры бросались вниз с надписи Hollywood на холмах на камни, но теперь и это у них забрали – эффектную возможность ухода. Теперь знак патрулируют вертолеты, и весь он обтянут камерами. Любое приближение – сразу приезжает полиция. Даже умереть по-голливудски теперь не дают.

И теперь, когда я здесь, и вижу, какой ценой мои друзья хотят тут остаться, добиться чего-то в ЛА, стать звездами, я думаю – ну и на что я жалуюсь? У нас, может, не идеальные отношения, но все же, в целом, нормальные – мы дружим, хорошо проводим время вместе, поддерживаем друг друга, в конце концов! У нас есть грин-карта, работы, обалденная квартира прямо в Голливуде. Ну, чего я с жиру бешусь? Ну, не умеет Илан говорить так, как я хотела бы услышать. Разве это повод все бросать? Бросать его или бросать Лос-Анджелес?! Этот город мечты, город грез!.. Я не хочу сжигать все мосты…