Когда мой папа был таким, как я, или даже немного младше, они с отцом ходили через этот парк, который тогда был кладбищем, в баню. Было это лет тридцать назад. Для истории, как нам говорили в школе, это довольно небольшой срок, а для меня так очень даже большой. Столько всего было за это время – была война, папа вырос и служил на флоте, потом встретил маму, родилась я, мы живем в хорошей квартире, только бабушкин дом, где прошло папино детство, все стоит. Он старый, но такой заметный – низ каменный, белый, а второй этаж деревянный, темный от времени.

От нашего дома к бабушке идти все прямо и прямо. Хорошо, что я не Красная шапочка и не встречу на пути никакого серого волка, потому что иду не по лесу и не по кладбищу, как в детстве бегал папа, и даже не по парку, а рядом с ним, потому что парк окружен высоким забором. Вход – с другой стороны по билетам. Билет в парк стоит пять копеек, просто так туда не попасть.

Вообще-то наш парк красивый, почти как лес, густой и тенистый. Высокие березы, огромные елки, много сирени. Она и сейчас кое-где переваливается через доски ограды. Жаль, что забор высокий и не достать хоть до одной фиолетовой грозди моих любимых цветов. Но запах стоит такой, какой я любила всегда с самого раннего детства – запах маминых духов.

Мне не разрешали их трогать, но когда мы шли куда-нибудь в гости, мама чуть-чуть капала духами и мне на волосы, от чего мои косички долго благоухали, а я гордилась, что пахну, как взрослая. Я так любила мамины духи, что однажды, когда болела, и ночью мама встала, чтобы поправить мне одеяло, я, сонная, не открывая глаз, только ощутив ее запах, пробормотала:

– Сама-то надушилась, а меня не душишь.

Дома все немного смеются над моим пристрастием к запахам. Когда мне, совсем маленькой, покупали новую обувь, я, прежде чем примерить сандалии или ботинки, долго и с удовольствием нюхала их. Мне нравился запах кожи, обувного клея, мягкой подкладки. А может быть, это просто был запах обновки. Со временем он улетучивался и, когда я уже носила обувку, я еще иногда прикладывалась к ней носом, но к моему сожалению она уже не пахла.

А еще, маленькая, я любила да и сейчас обожаю запах свежих досок, такой смолянистый и разный – чуть смолянистый хвойный, банный березовый. Раньше я любила зимой ходить с мамой в новую сарайку во дворе только потому, что там неповторимо и упоительно пахло замороженным деревом. Тогда я, честно говоря, не понимала, что это так вкусно пахнет, и только совсем недавно почувствовала, что так же пахнет деревянная дверь в подъезде нового дома. Странно, наверное, видеть почти взрослую девочку, обнюхивающую дверь в подъезде, но со мной это случилось.

Моя мама просто не выносит запах бензина, а мне он всегда очень даже нравился. К нам в гости с какого-то лесоучастка иногда приезжал дядя Коля. Он работал шофером и приезжал прямо на своем лесовозе. Он оставлял его возле нашего дома, и я залезала на подножку и гордилась, что эта большая, пропахшая бензином машина, главным украшением которой был огромный красный огнетушитель, почти что моя. Я была уверена и всем во дворе говорила, что мой дядя Коля ездит на пожарной машине.

Но больше всего на свете я любила запах книжного магазина. Магазин назывался очень красиво «салон» и находился прямо напротив моего детского сада. каждый день, прежде, чем пойти на автобусную остановку, мы с мамой заходили в книжный салон. Это были лучшие минуты моей жизни. Мне казалось, что нет ничего прекрасней на свете, чем запах книг. А когда мама покупала мне новую книжку, запах будто оказывался у меня в руках. Мы скупили, наверное, весь магазин, поэтому долго выбирали, чтобы найти новую книжку. Дома их было очень много – маленькие, поменьше тетрадки, большие, с яркими картинками, раскладушки, раскраски… Они стоили пять или десять копеек. Какое счастье – их можно было покупать почти каждый день. А потом, выйдя из магазина, идти домой, держать в руках новую книжку, слышать ее запах и мечтать, как сначала ее прочитают вслух родители, а потом я сама буду «до дыр» зачитывать ее, пока не выучу наизусть. Так было очень долго, пока книги почему-то перестали пахнуть. Теперь, когда у меня в руках новая книга, я просто радуюсь, как будто в жизни случилось что-то хорошее и бывает это очень часто.