– Перестань разводить мокроту! Господи, с кем я связалась! – вне себя заорала волчица. – Здесь не курорт! Я вас предупреждала! Надо быть готовой ко всему – и к крови, и к смерти! Мне нужен меч! Для борьбы! Ты понимаешь?! Эта тварь унесла мой меч! Черт! – морщась, она выдернула со своего предплечья тонкую стрелу, затем еще две, и остервенением выкинула их в траву. – Посмотри, где еще они застряли? Я ж не видела, куда мышь полетела, глаза от стрел защищала. А ты-то могла заметить, – уже спокойнее добавила она.

Майя виновато посмотрела на Моран, и показала рукой направление.

– Кажется, туда. Направо и вниз.

– Во Врану? Ты уверена?

Ведьма растерянно пожала плечами. Подул легкий ветерок, и Моран, шумно потянув носом воздух, уже без раздумий решительно повернула направо.

– То, что ты ищешь по запаху, это ясно, – осторожно проговорила Майя, опасаясь снова напороться на грубость. – Только вот неясно, по чьему следу мы сейчас идем?

– Того, кто похитил Флер. Я чувствую дух чужака, – произнесла Моран.

– С ума сойти! Где ты этому научилась? – поразилась Майя.

– Я из расы полуволков, не задавай глупых вопросов! – Моран, как обычно, была резка.

– Да, я уже заметила, у тебя глаза в темноте светятся.

– Я отлично вижу в темноте. У меня моментальная реакция. И мои раны заживают быстрее, чем у обычных электов, – пояснила Моран. – А еще я быстро двигаюсь, и у меня хорошая выносливость.

– И это я тоже заметила, – мрачно сказала ведьма, вспомнив, как суровая девушка без колебаний бросила их в зыбучей пустыне.

Грейн вздохнул с облегчением, когда увидел впереди гостиничную вывеску «Призрак перемен». В трактир он вошел с опаской, ожидая увидеть и там остатки былых трагедий. Но, к великой его радости, хозяева создали такую спокойную и дружелюбную обстановку, что посетитель забывал об окружающих его бедствиях.

– Да воссияет солнце над вашей головой, – с опаской поприветствовал Грейн.

– Однажды духи смилуются над нами, – учтиво произнес элект в широкополой шляпе, украшенной страусиным пером. – Дни здесь давно слились с ночами, а это значит, новый день никогда не наступит, также как и ночь.

Увидев, что незнакомец не пытается от него избавиться, молодой волчкор осмелел.

– Может быть, вы знаете, что случилось в той деревушке?

Элект снял шляпу и положил ее на стойку. Сине-зеленые дреды качнулись, и разноцветные колокольчики на косичках мелодично зазвенели.

– Лангор, хозяин заведения! – представился он, протянув Грейну руку и, вдруг прожег парня таким пронизывающим насквозь взглядом, что тому стало не по себе. – Четвертый… – шепнул он, не сумев скрыть просиявших глаз. – С возвращением на родину, полуволк!

– Да, я из Гаварны. В детстве покинул Гринтайл, —растерянно признался юноша, пожимая протянутую руку. – Грейн.

– Гость голоден после долгого пути. Горяченького парню! – повернув голову к барменше, распорядился хозяин.

Грейн энергично двигал челюстями, разгрызая утиные косточки, когда Лангор, подсев к нему продолжил прерванный разговор.

– Что случилось в Долине Отчаяния? Видите ли, Соул пленен, и никто уже не хранит души электов… Их души стали гибнуть в живых телах… Значит, они делали что-то не так, раз их души не выстояли. Крепость души, ее сила – вот что отличает бессмертного электа от ныне смертного.

Грейн не смог удержаться, чтобы не оглянуться на электов, сидящих за столиками. Внезапно к нему пришла в голову мысль, что речь как раз идет о них – о стойких и сильных алькорах, и эти люди связаны общим делом, а название трактира «Призрак перемен» – далеко не случайное.

– Я слышал об этом от одного из жителей деревни. Они сказали, что это Северина ослепила Хранителя Душ. Неужели такое возможно? Зачем ей это?