И вот, в самой гуще сражения, к Патару и Лико пробился последний вождь марьявов Изгар Волчий зуб в окружении своих лучших воинов. По словам бывших тогда рядом солдат, он был огромен и могуч, словно вставший на задние лапы медведь, а сражался двумя тяжелыми топорами. Патар приказал ближайшим хранителям отвести вглубь и защищать Лико, а сам сразился с исполином и в ожесточенном бою отсек ему сначала правую руку, а потом и голову.

Когда марьявы увидели как их великий вождь и лучший из воинов, что знала эта земля, пал от руки тайларина, они растерялись. Да, каждый из них уже простился с жизнью и всем, что было ему дорого в этом мире. Да, каждый из них, уже знал, что мертв и единственное что ему осталось – это прихватить с собой как можно больше захватчиков. Но зрелище, как гибнет от рук какого-то мальчишки их легенда и гордость, сковало волю варваров и заставило дрогнуть. Пусть и ненадолго, но этого времени хватило, чтобы тагмы, вдохновленные подвигом Патара Туэдиша, ударили с новой, удвоенной силой. Мощным ударом они опрокинули нестройные боевые порядки варваров и, хотя харвены вновь и вновь бросались на тайларов, стараясь продать свои жизни как можно дороже, натиск их слабел, и вскоре большая часть варваров была перебита.

Та битва прославила каждого участвовавшего в ней воина. Но больше всех славы и чести досталось именно Патару Туэдишу, чей удар во многом решил исход боя. И каждый в армии знал это. И уважал главу телохранителей Великого стратига.

Пока они шли, несколько человек из встретившего их поискового отряда добежали до лагеря и успели всех предупредить. За воротами их уже встречал стройный ряд хранителей стратига в посеребренных кольчугах и оттесненных золотом остроконечных шлемах. Кроме них толпились различные военные сановники, командиры и просто солдаты, решившие лично поприветствовать своего полководца. А впереди всех стоял и сам листарг тагмы Элай Мистурия. Он был низкого роста, худеньким, но с заметным брюшком, сильно оттягивающим его красную тунику. Его поседевшие за сорок с лишним лет жизни волосы были коротко острижены, а небольшая бородка как всегда была уложена идеальным клинышком. Командующий тагмы выглядел взволнованным и слегка растерянным: он переминался с ноги на ногу и заламывал пальцы, а когда увидел стратига, то торопливо засеменил, путаясь в собственных ногах.

– Господин великий стратиг! Какое счастье видеть вас целым и невредимым!– голос листарга всегда напоминавший Скофе мурчание старого, разжиревшего кота, сейчас немного подрагивал и колебался. Похоже, командир тагмы был не на шутку взволнован происходящим.– Когда ваши люди прибыли и спросили о вас, я, признаться честно, перепугался до жути! Я уже был готов поднять всю свою тагму на ваши розыски… но тут меня настигли чудеснейшие вести о вашем появлении! Вы, вероятно, смертельно устали с дороги, но прошу вас, даже молю подождать немного. Я отдал поручения и сейчас вам готовят шатер, а мой личный повар уже…

– Не время для отдыха листарг,– перебил командира тагмы Лико Тайвиш.– Соберите всех фалагов и арфалагов в командирском шатре. Я хочу немедленно их видеть.

– А… конечно, конечно господин, как вам будет угодно,– растерянно промурчал командир.– Но могу ли я хотя бы предложить вам вина? У меня тут осталось весьма недурное латрийское.

– Можете. И я с удовольствием его выпью. Во время совета с вашими командирами.

Полководец уверенно зашагал в сторону большого шатра посередине лагеря, а явно сбитый с толку листарг засеменил следом. За ними же отправились Сэги, Патар Туэдиш, и несколько командиров, что были в толпе и слышали слова полководца.