Перед их удивлёнными взорами возник водопад, ниспадающий с высокого уступа чёрной горы. За величественной водной завесой вырисовывался похожий на пещеру вход.

– В этой обители я люблю абсолютно всё. Только шумновато, но к этому легко привыкнуть.

– А сколько времени мы будем здесь? – уточнила Ронове.

– Обещаю, не так долго, чтоб вы успели загрустить, но столько времени, чтоб из добычи превратиться в охотников, – с улыбкой ответил Заган и, приглашая проследовать за ним, махнул девушкам рукой.

Пещера скорее напоминала домик, уютно разместившийся в глубине скалы. Справа от входа у стены располагалась скамейка из голубовато-серого камня. Над ней висели полки, заставленные книгами. Основное пространство жилища было отведено под гостиную с небольшой софой и столовую с квадратным столом, окружённым четырьмя явно не родственными стульями. В стене напротив входа виднелись два прохода, ведущие в уютные отдельные комнатки с вполне удобными большими кроватями.

Вечером, дружно вспомнив об ужине, они принялись готовить на костре свежепойманную рыбу. От чудесных запахов скорой трапезы урчало в животе.

Взгляд Ватулы невольно остановился на наставнике. При свете костра, когда голубые глаза их бывшего директора отливали красноватыми мерцающими бликами, а почти белые волосы, казалось, источали золотистое сияние, он показался ей каким-то другим, незнакомым. Почувствовав взгляд Ватулы, он повернул к ней голову, и слабая улыбка тронула его губы, хотя выражение лица оставалось неизменным.

– Когда-то мы с твоей матерью так же готовили рыбу на костре. На секунду мне даже показалось, что я попал в прошлое, ведь ты так похожа на неё, – произнёс Заган, с улыбкой вглядываясь в её глаза.

– Вы хорошо знали мою мать? – в очередной раз не скрывая удивления, поинтересовалась Ватула.

Держа в одной руке миску, полную жареной рыбы, она, словно не желая, чтобы что-то отвлекало, протянула еду Ронове, освобождая руки. Заган придвинулся ближе и, взяв её ладонь, провёл длинными пальцами по линии жизни. Серьёзное выражение лица наставника заставило девушку с тревогой ожидать его ответа.

– Пришло время закончить с тайнами. Ты уже знаешь, что пророчество о тебе, знаешь, кто твои мать и дед. Знаешь, что отец – полубог, и наверняка ничего лестного о нём ты не слышала. Так вот, гнусный, эгоистичный, враг всего живого – это я, а ты – моя дочь. Мы с твоей мамой провели несколько прекрасных дней по пути из Свирии в Шангию. Потом она стала моей императрицей, и справедливости ради хочу подчеркнуть, что я предлагал ей жить вместе, как обычные смертные, но это не входило в её планы. Почти сразу после твоего рождения тебя скрыли от всех. Как только ты выросла и вернулась на родину, я сразу нашёл тебя, чтобы быть рядом. Я совсем не плохой, ты всё поймёшь сама, когда откроешь свой дар и полностью овладеешь силой.

Ватула в оцепенении усваивала новую информацию, не спуская глаз с полубога. Аппетит полностью пропал.

– Дорогая, ты в порядке? – поинтересовался новоиспечённый отец.

– Да. Значит, ты Рухнас? Я знаю эту историю, я видела её. Но не узнала тебя…

– Ну, это не удивительно. Халфас подправил в истории мой образ. Когда ты нашла его, он не хотел, чтобы дочь узнала своего отца раньше времени, тем самым надеясь уберечь тебя от опасности. Хотя, несмотря на все предосторожности, избежать осложнений не удалось.

– И что теперь? Что именно написано в пророчестве?

– Пророчества нелегко понять, обычно в них скрыт тайный двойственный смысл, и это позволяет трактовать их так, как выгодно тем, кто в этом заинтересован. Много лет назад у меня был разговор с одной провидицей, она утверждала, что предсказанное, свершившись, ввергнет мир в хаос. Она даже пыталась убить меня, дабы не позволить ключевой фигуре пророчества появиться на свет. Мне удалось узнать совсем немного, и первоисточник я в глаза не видел. Однако я склонен предположить, что ты можешь оказаться как спасителем мира, так и его погибелью. Не правда ли, забавно?