Сефи просияла. Она копила на кукольную голову Барби для причёсок. Правда, сейчас явно был неподходящий момент, чтобы сообщить родителям, что она решила не идти в колледж, а исполнить свою мечту и стать парикмахером.

– Я могу помочь! – сказала она.

– Нет, если не сдашь химию, – хмыкнул папа. – Кэсси может понянчить детей.

– Хорошо, – ответила я слишком быстро.

Он наконец-то обратил на меня свой взор, его глаза стали похожи на бусинки от водки.

– А как у тебя дела в школе, Кэсси?

Я знала, что ему нужно. Он любил заканчивать свои лекции чувством стыда, независимо от того, как они начинались. Я не хотела отвечать ему, не хотела никак участвовать в унижении Сефи.

– Нормально.

– Ты всё ещё дружишь с этой девочкой? С Линн? Я её уже давно не видел.

Мои щёки загорелись. Сейчас не стоило упоминать о моём приглашении на день рождения.

– Не, мы уже не общаемся.

– Её родители наконец-то пришли на одну из наших вечеринок прошлой осенью, да ведь, Пег? Тогда они мне показались недостойными нас.

Мама похлопала его по руке.

– Налить тебе ещё воды?

Он допил оставшееся и передал ей стакан. Мы с Сеф напряжённо наблюдали, добавит ли она туда водку. Но она, слава богу, не стала, и поднесла стакан под керамический дозатор для воды. Мы наполнили десять пятигаллонных ёмкостей в общественном водохранилище в Сент-Клауде. Они фильтровали воду прямо из Миссисипи, и на вкус она была чистой, как облака. Гораздо лучше, чем наша металлическая колодезная вода.

– Девочки, – сказала мама, – почему бы вам не пойти и не позаниматься до ужина? Нам с папой надо кое-что приготовить для следующей вечеринки.

– Что? – спросила я, сжимая вместе мои руки. Предыдущая была в сентябре – первая и единственная, на которую пришли родители Линн, как и сержант Бауэр. Я могла бы и догадаться, что скоро будет новая вечеринка, но я всегда надеялась, что последняя была последней.

– Ага, в субботу, – сказал папа. – Мы отметим начало лета. Это будет большая вечеринка. Больше всех предыдущих. Может, и последняя, пока государство не пустит эти электропровода, и тогда мы лишимся всякого уединения.

Мы с Сефи не смотрели друг на друга, но мне и не надо было видеть её лицо, чтобы понять, что она, как и я, совершенно не расстроится, если эта вечеринка станет последней. Мы поплелись к ней в комнату и сразу же углубились в химию. Пара часов моих вопросов – и она уже усвоила основы. У неё ничего не получалось, потому что она и не пыталась, но на самом деле она была умной. Если завтра вечером мы снова будем вместе заниматься, я знала, что она всё сдаст.

– Эй, Сефи, – спросила я, когда она настолько выучила таблицу Менделеева, насколько могла за один присест. – Я хотела сказать тебе ещё в автобусе. Это на Краба напали, нам вчера утром об этом говорила Бетти. У нас был симпозиум в школе, хоть нам и не сказали, из-за чего весь сыр-бор. В городе введут комендантский час.

– Я знаю, – сказала она.

Я видела, что ничего она не знала.

– Иви сказала, что ему сильно досталось. Она не думает, что это было банда. Считает, что это был какой-то вуайерист. Ты о нём слышала?

– Все слышали.

Я вздохнула. Сефи правда очень хотелось чувствовать себя умной.

– Конечно. Но вот что я думаю. Неважно, был это один человек или целая банда. Если кто-то напал на Краба и смог улизнуть, то они попытаются снова.

Я наблюдала, как Сефи обдумывает эту мысль.

– Полиция поймает тех, кто это сделал.

Я представила сержанта Бауэра. Ну не знаю.

– Я попытаюсь докопаться до истины, – сказала я, не подумав. Но я произнесла эти слова, и они прозвучали правильно. Я собиралась стать писателем уровня