Какого же было его удивление, когда моя рука уверенно и бойко поползла вверх.

— Что ты творишь, Аня! — рявкнул на меня Леша, пытаясь дернуть вниз и усадить на лавку.

— Прекращай этот цирк, — с улыбкой прокричала на меня мама, снова и снова повторяя гостям. — Это шутка от моей любимой доченьки. Все по плану, не переживайте.

А Петя вдруг посмотрел на меня. Остро, пронзая до костей. Уж не знаю, чего он ждал от меня… Признаний в любви? Просьбы выбрать меня? Ничему из этого не суждено было сбыться.

— У меня подарок для моего будущего папочки, — подняв руку над головой вновь, я щелкнула пальцами.

В ставни, в которые еще недавно входила в зал довольная невеста, одним за другим заносили цветы. Их было так много, что букеты заняли собой все свободное пространство.

Схватившись за лицо, Зоя завизжала:

— Боже мой! Что это такое? Ты сошла с ума?!

— О, нет… К сожалению, нет, мамочка, — послав ей многозначительный взгляд, я попыталась дать понять женщине, что настроена решительна. Та, распознав что-то неладное, бросилась ко мне. Но Петя удержал ее, не дав сдвинуться с места.

— Ты еще более ненормальная, чем я думал! — схватив меня за руку, прорычал Леша.

— Правда что ли? — саркастично присвистнула я, наступив острым каблуком ему прямо на кожаные туфли. Достаточно сильно, чтобы он застонал от боли и отпустил меня. — Даже ненормальней тебя?

Он промолчал, в зале послышалось шушуканье. Желая прикрыть все домыслы, я вышла в центр зала и вытянула руки перед собой, призывая всех к молчанию.

— Понимаю, что вы пришли сюда слушать не меня. К черту вам какая-то дочь невесты? Ведь где-то стынет охлаждённая выпивка и прекрасная закуска… Поверьте, после моего рассказа вам захочется выпить втрое сильнее, — люди начали оборачиваться по сторонам со сведенными на переносице бровями. Зоя что-то пыталась выдавить из себя, а Леша начал плавно пробираться к выходу из зала. Желая застать всех главных героев, я ускорилась. — Знаете, до сегодня я думала, что моя мама просто не умеет быть родителем. Ну, не ее это. Ну, а сегодня, застав ее за минетом моему парню, я поняла, что и жена из нее так себе, — пока люди вокруг ахали и охали, я повернулась к Зое. Она была белой, потерявшей дар речи от стыда. Мнение чужих людей ее всегда волновало больше, чем близких. — Так что, мамочка... Увидев эти похоронные венки в черных букетных корзинах, я сразу вспомнила о тебе. Внешне они могут сперва показаться красивыми, но все же искусственные… Они не несут в себе жизни. Лишь боль и страдания всем, кто их коснется. Пустые и бессмысленные. В них нет флера и аромата. Их возлагают на могилы. Как и каждый, кто прикоснется к тебе, навсегда лишается желания жить, счастья и радости, — повернувшись лицом к ошеломленным гостям, я кратко резюмировала. — Аминь нашим родственным узам. Аминь твоему браку. И аминь действующим и будущим любовникам, которых ты еще не довела до ручки!

Вокруг воцарилось гробовое молчание. Решив, что больше мне здесь делать нечего, я медленно пошагала к выходу. У дверей стоял официант с подносом. Угостившись шампанским, пригубив пару раз, я услышала, как «очнувшаяся» Зоя начинает судорожно оправдываться перед Петей:

— Я ведь говорила тебе, что она в детстве головой вниз с кровати падала несколько раз? У нее биполярное расстройство, любимый. Это ведь просто слова сумасшедшей… Надеюсь, ты понимаешь? Кто еще мог такое устроить!

Лишь усмехнувшись, я молча вышла из шатра и принялась ждать Петю. Я знала его слишком хорошо, чтобы быть уверенной: он побежит следом. Не прошло и трех минут, как он выскочил запыхавшийся, оглядываясь по сторонам.