Мне в этом сердце тесно одному.

Раздень меня до самой нежной коже.

Укатим прочь…

Не скажем никому…

Им не понять…

Что в жизни нам дороже.

Дороже этой вечной суеты

с не нужными из прошлого свидания.

Развей из сердца тени кутерьмы.

Сведи на нет все наши расставания.

Отпусти же меня…

Разомкни этот круг.

Мне так холодно в этом безмолвье.

И не нужно таких без причастия рук.

Да и губ у чужом изголовье.

Я один на виду,

мне не в помощь ветра.

Я один словно в скопище вышнем.

Очень холодно ночью, и эти слова

режут на двое это затишье.

Кого достигнем мы и с кем изменимся

пока стремительно взлетаем ввысь.

Последней пригоршней из мук поделимся.

Последней паузой с названием жизнь.

И ноты звонкие, ни как в пол голоса,

как обертонами…

как все слова…

Сольются в белые с разметкой полосы.

Туда, где места нет ни тьме, ни куполам.

Ключи к постигшему хранятся трепетно.

Но нам не нужно их, мы так пройдём.

Пусть не уверенно, за то намеренно,

бессонной тёмною и ясным днём.

Давно привыкшие, касаться тайного,

как расхитители пустых гробниц.

Лишь дух из нищенства за нас вступается.

За наши промахи падАет ниц.

И вот по улицам идёшь и думаешь,

зачем менял себя на все дела.

Когда и ты была прилежной умницей.

А я так девственно раздаривал слова.

Делюсь с тобой своим несовершенством,

и этими пробелами души.

Где каждый миг в погоне за блаженством.

Где каждый штрих – в руках карандаши.

Поправь мои забытые морали.

Осупившие плечи распрями.

Мы все давно в безликом карнавале.

Но есть ведь исключения в любви.

Делюсь с тобой,

а что же мне осталось.

В руках одна озябшая душа.

А ты…

Надеюсь ты не обозналась.

Нечаянная радость ноября.

Где взгляды все?

А взгляды улетели.

Где журавли?

Туда же.

Видимо на юг.

Остались только вороны и тени.

Собою замыкая этот круг.

Где люди всё?

Которые роднились.

И расползлись по разным городам.

Мечты мои, которые не сбылись.

Лишь призраки маячат тут и там.

Где эти все сердечные признания.

Они блуждают словно на легке.

Как неприкаянные этой вечной тайной.

Куда же нам идти.

И наше счастье где.

Не удержать нам этот снег.

Сегодня шёл,

а завтра стает.

И жизнь…

И весь её разбег…

Не удержать,

она сбегает.

И эту осень, в унисон,

не приручить.

Ведь ей не спится.

А за окном десятый сон,

и декабря заснеженные птицы.

Снова дуют ветра,

в небе белая мгла.

Назовём это всё – снегопадом.

А любовью – тот миг, где сплетя рукава,

мы стоим…

И другого не надо.

Когда то так, что ближе не бывает,

дыхание на вдохе затая.

И чувствуешь – тобой овладевает.

И очи эти нежные храня.

Так человек к тебе облокотился,

что венка с перегибами видна.

И бьется, как отчаянная птица,

и тянется как медная струна.

Лишь тишина оценит эту встречу.

Она сегодня часть моей души.

Спускается приливами на плечи,

да так, что хоть и вовсе не дыши.

По белу снегу босяком,

душа на цыпочках крадётся.

Меж тротуаров и окон,

на встречу краденному солнцу.

Меж всех берёз и взглядов сил.

Меж междометий и соитий.

Чтоб каблуком шальных мерил

не рвать небес шифоновых покрытий.

Почему ты в мой мир пришла?

Я тебя в этот миг не любил.

И не ждал…

Ни такого тепла…

Ни свиданий в предверии зим.

Обожаю тот страх и дрожь,

как не глядя в ночи оступлюсь.

Но надеюсь, что ты поймёшь,

как душевно тебя боюсь.

Почему ты в мой мир пришла?

Раз пришла, то не стой на ветру,

вдруг простудятся эти слова,

проникая сквозь нас на лету.

С тебя, с меня выходят обещания.

В тебя, в меня вливаются черты.

Безудержно нещадного молчания,

в котором растворяются мечты.

С тобой, со мной исполнится незнание

грядущей пошлости,

и бесконечных зим.