– И, между прочим, партия арабики чудесного сорта Французская миссия, которую мы с вами только что распили, пришла от Томаса в начале лета – после необходимой выдержки в течение полугода на ферме, под жарким африканским солнышком, – Стефан улыбнулся почти блаженной улыбкой и потер руки. – Ну а здесь, прямо в моем кафе мы сами обжариваем небольшие партии кофе на день. Как правило, это происходит утром и перед обедом, и все желающие могут наблюдать за процессом обжарки, удобно расположившись здесь же, за столиками кафе. Разумеется, у нас есть свои завсегдатаи, которые приходят каждый день, а среди них и те, кто непременно появляется как раз ко времени обжарки. К примеру, один старичок с мопсом приходит, наблюдает, наслаждается ароматом и… И уходит! Потому что бедняге нельзя пить кофе из-за болезни сердца, но ему достаточно и волшебного запаха…

Еще договаривая последнюю фразу, Стефан внезапно изменился – добродушное улыбчивое лицо вдруг вспыхнуло румянцем, и он поспешил опустить глаза, а я с удивлением отметил: Стефан кого-то увидел через окно кафе, и этот кто-то заставил его разволноваться. Естественно, когда я в свою очередь обернулся, за окном ничего такого не было – только уютная улочка старой Вены со спешащими мимо прохожими и домами из потемневшего от времени камня.

К этому моменту наш кофе был благополучно допит, все темы обсуждены, так что Стефан, широко мне улыбнувшись, поспешил распрощаться.

– До встречи, мой дорогой Ален! – с чувством пожал он мою руку. – Возможно, не смотря на занятость в последние часы перед открытием фестиваля, завтра я все-таки найду время встретить моих дорогих друзей если не в аэропорту, то в отеле. Хочу лично показать вам и Томасу с дорогой Марго ваши домики, которые уже сегодня начали оформлять представители дизайнерской фирмы – под моим личным контролем! Итак, мой дорогой друг, до завтра! Желаю вам чудесной прогулки по Вене!

Так мы расстались. Покинув симпатичное кафе, я отправился в неторопливую прогулку по старому городу.

Глава 2. Прогулки по Вене

В Вене я очутился первый раз, а потому прогулка стала волнующим и романтическим знакомством с городом. Я неторопливо бродил по улочкам, сверкающим витринами магазинчиков и кафе, и пусть за всю мою молодую жизнь мне так и не удалось освоить немецкий язык, длинные сложно произносимые названия улиц вносили в прогулку свою нотку немецкой чинности и неторопливости. Безуспешно попытавшись прочесть и перевести несколько названий, я наконец-то вернулся к своим мыслям, первым делом принявшись размышлять о скорой встрече с мамой.

Полагаю, я – счастливейший из смертных, потому что мама для меня, в первую очередь, лучший друг. Когда-то в детстве именно она была для нас с сестрой Ольгой главным арбитром, каждый раз с улыбкой разнимая наши бесконечные детские драчки и глупейшие ссоры, неторопливо и с юмором разъясняя простые истины: мы – родные люди, а стало быть, должны не ссориться и драться, но всегда и во всем помогать друг другу, поддерживая взаимное чудесное настроение.

«Любите друг друга, мои дорогие, – говорила она, одной рукой гладя меня, прижавшегося к ней с правой стороны, другой – надувшуюся по левому боку Ольгу. – Вы оба должны твердо знать: вы – семья, а семья – это маленькая армия, которая мирно воюет за радость и улыбки, за чудесные прогулки, взявшись за руки, и за милые подарки друг другу без особого повода. Если вы будете твердо знать, что есть на свете родной вам человек, который всегда поможет и утешит в трудную минуту, ваша жизнь станет просто замечательной!»