– Ой.

Лар растерянно переводил взгляд с ридера на Аню и обратно. Его карие глаза совсем потемнели.

– Ну что ещё?

Лар развернул книгу к ней. Электронные чернила вычурным курсивом отображали название произведения: «Аня в стране чудес».

– Так вот что мне это всё напоминает! Кругом отсылки к «Алисе в стране чудес»! Только при чём здесь моё имя?

– Это перевод такой, – ответил Лар. – Набоков имя зачем-то адаптировал. Необычно вышло.

– Всё чудесатее и чудесатее, – проворчала Аня, закидывая сумку на плечо и оглядываясь на дверь. – Мне пора, дома ждут. И поешьте уже, что ли. Я вам булочек оставила.

Бросив «спасибо» в сторону опустевшей барной стойки, она в несколько быстрых шагов оказалась на улице. Убедилась, что ничего снаружи не изменилось, облегчённо выдохнула и заторопилась домой. Ну их подальше, этих людей и их совпадения.

– Мам, мне нужны ботинки.

Мать рассеянно посмотрела сквозь Аню:

– Мы уже потратили мою зарплату. Купили тебе куртку, как ты просила.

– Мне нужны ботинки! Видишь? У меня ноги все мокрые!

– Давай запланируем на следующий месяц…

– Мне нужно сейчас! Я не хочу выбирать между ботинками и курткой. Почему нам всегда не хватает? – Аня почувствовала, как злость опять заливает щёки и уши, отвернулась и проворчала сквозь зубы: – Когда уже ты найдёшь себе нормального мужика!

– Прости, но делать это ради денег я не буду. Даже для тебя, – мать повернулась к монитору и застучала клавишами.

Аня выбежала на кухню и яростно загрохотала посудой.

– В холодильнике борщ, – донеслось из маминого кабинета-спальни, – а в шкафчике кексы!

– Спасибо, – на душе было мерзко. Мать действительно делает что может. Обновки покупает только Ане, а свой рассыпающийся рюкзак молча зашивает раз за разом. Но как тут удержаться, когда ноги все мокрые, а автобус уехал! Стипендия крохотная. Ребята из семей побогаче вызвали бы такси и спокойно разъехались, а она…

Борщ немного отвлёк от мыслей. В животе потеплело, нервная дрожь унялась. Совесть заставила даже вымыть за собой тарелку – и сразу стало чуточку легче. Электрочайник затрясся от негодования, и Аня щёлкнула его по кнопке. Чёрный… Зелёный… Липа. Пусть будет липа с мёдом.

В шкафчике действительно обнаружилась упаковка кексов. Аня перебралась с кружкой и запотевшим контейнером за стол и сняла крышку.

– Мааам! Ты где их купила?

Мать подошла на кухню и потёрла слезящиеся от монитора глаза:

– Кексы? Ой, это очень смешная история. Я шла мимо книжного и заметила напротив новое кафе. Подошла посмотреть, а там объявление…

– Про булочки для студентов?

– О, ты тоже там была! Только не про студентов, а про дегустацию-распродажу кексов. Женщина с акцентом сказала, что это пробная партия, чтобы узнать мнение горожан: нужно ли вводить это блюдо в меню.

– Конечно, нужно, – с набитым ртом воскликнула Аня. – Так вкусно!

– И надпись! Они меня просто купили, – засмеялась мать.

Кексы были политы бирюзовой глазурью, а на ней было выписано белое «Eat me!». Аня сделала глоток чая и почувствовала, что молчать нельзя.

– Мам, извини. У меня сегодня очень плохой день.

– Ничего. Я понимаю. У меня тоже суббота рабочая. Я возьму один, ладно?

– Конечно! Чайник горячий.

Мать потянулась было к угощению, но тут из её комнаты раздался звонок. Она бросилась к компьютеру, и скоро из-за стенки зазвучали знакомые фразы: «Компания “Чудо”, Татьяна, добрый день!», «Вы авторизованы на сайте?» и, после долгого вздоха, «Авторизация – это когда вы входите в свой аккаунт. Давайте я вам помогу. Наведите курсор на кнопочку справа вверху, а потом нажмите левую кнопку мыши».

Воскресенье Аня отвела практике. В кулинарном колледже говорили, учебных часов маловато, чтобы набить руку, так что нужно почаще готовить дома. Не то чтобы поварская работа так уж прельщала, но видеть, как теория превращается в осязаемую часть мира, было приятно. Да и меню разнообразить всегда интересно. Да и процесс, в целом, успокаивает. Нет, поварская работа была очень даже ничего, если подумать.