В стрессовых ситуациях хорошо иметь рядом маленького любопытного ребенка, который позволяет вам не терять почву под ногами. Так размышляла Фрэнки в течение нескольких следующих дней. Как и все четырехлетки, Фергюс жил исключительно настоящим: радовался, задавал кучу сложных вопросов, ответы на которые его совсем не интересовали, потому что он тут же, опустившись на четвереньки, начинал рассматривать ползущего жука в луже интересной формы. Он требовал внимания так нежно и невинно, что Фрэнки была только рада оказывать ему это внимание. В результате к середине недели она уже почти чувствовала себя так, будто кошмарное путешествие в Йорк ей только приснилось, а не произошло наяву. Воспоминания об этом еще возвращались к ней: ошеломленное выражение лица Гарри Мортимера, когда их глаза встретились, его неожиданно высокий рост, то, с какой интонацией он произнес имя ее матери… И все это на фоне песни Тома Джонса в исполнении его вульгарной копии. Пережитое переставало казаться Фрэнки реальным.

– Что ты теперь будешь делать? – мягко спросил ее Крэйг два дня спустя, когда Фрэнки так больше и не заговорила о своем отце. – Ты попытаешься с ним пообщаться? Может быть, напишешь ему письмо?

– Не знаю, – ответила Фрэнки, морща нос. – Вероятно, мне следовало бы это сделать. Но что я ему скажу? Я не хочу еще больше ухудшить его положение.

– Как может такой славный и восхитительный человек, как ты, ухудшить чье-либо положение? – удивился Крэйг.

Фрэнки не слишком хотелось отвечать на этот вопрос. Хотя она ценила его жизнерадостную поддержку, но сама была уверена, что ее внезапное появление не принесло никакой радости жене Гарри. Да и самому Гарри, если судить по выражению лица его спутницы жизни.

Она будет делать то, что делала всегда. Ничего. Пусть вся ситуация растает вдали, скроется за более насущными вопросами повседневной жизни. Да и кому нужен биологический отец? Ее мама вышла замуж за Гэрета Карлайла, когда Фрэнки было двенадцать лет, за вежливого, легкого на подьем Гэрета, ставшего хорошей заменой отца. В этом году он вышел на пенсию и отправился в Пальма-де-Майорка, чтобы поваляться на солнышке. Фрэнки догадывалась, что так он справляется со своим вдовством. Возможно, в будущем у нее возникнет желание еще раз наладить отношения с Гарри, но пока она не станет над этим задумываться.

В четверг Фрэнки отвела Фергюса в детский сад, где он обычно проводил утро, обменялась шутками о хорошей погоде с несколькими другими мамами. По дороге домой она зашла в гастроном, чтобы побаловать себя и Крэйга капучино. В будущем, может быть, осенью, когда Фергюс должен был отправиться в школу, они надеялись снять достойное помещение, в котором оба могли бы работать (Фрэнки мечтала о залитой светом студии с огромными окнами на чердаке). А пока им приходилось ютиться на противоположных концах кухонного стола. Они по очереди присматривали за Фергюсом, чтобы приготовить ланч, выловить неоплаченные счета и между делом отправить белье в стирку.

– У вас собственный коттеджный бизнес, как очаровательно! – говорили их друзья на протяжении всех этих лет, как будто они жили и работали в красивом каменном фермерском доме, с курами во дворе и собакой, бьющей пушистым хвостом по плиточному полу. Одна журналистка даже взяла у них интервью для статьи под названием «Любовь на рабочем месте». Прочитав готовую статью, Фрэнки должна была признать, что автору удалось показать их рабочую обстановку уютно-идиллической. На самом деле они теснились в бывшей муниципальной квартире Крэйга на четвертом этаже дома на Лэдброк-Гроув с видом на автостраду. Но это был их дом.