– Включить можно? – покосился я в сторону ассистента, который едва заметно кивнул.

Я улыбнулся. Почему-то запуск корабля – это всегда волнительно. Я даже сам не знал почему. Но… мне это нравилось. Так что, подойдя к пульту управления реактором, я смело нажал на заветную кнопку «Старт», запуская процессы внутри большого источника энергии.

Внимание! Запуск реактора корвета типа «Стрекоза». Тип реактора – неизвестно. Время до запуска – 60 секунд. Права доступа управления кораблём и реактором – нет. Вы не являетесь членом экипажа / командиром военного судна.

Эта информация автоматически пробежала перед глазами, так как мы были внутри корабля. Чую, что у ассистента всё было то же самое, чипы у девяноста процентов населения человечества в головах примерно одинаковые. Прошивки могут только отличаться, но принцип работы всегда будет оставаться таким же. Отличаются разве что Бродяги, чёртовы лучшие воины человечества, некогда бойцы Академии, наследники всех её технологий. Ну, может, у правительства. А так вроде бы у всех остальных одинаковые модели.

– Удовлетворены осмотром? – словно пытался меня поторопить ассистент, по крайней мере, это чувствовалось в контексте его вопросов, но я отмахнулся, дождался, когда пройдёт шестьдесят секунд, после чего увидел перед глазами ещё одно сообщение, ради которого и затевался запуск.

Запуск завершён. Работоспособность реактора – 100%. Запасы топлива – 72%. Начат самоконтроль (предпусковые проверки) всей аппаратуры корвета типа «Стрекоза». Самоконтроль продлится – 10 минут.

– А он всегда будет называть себя корветом типа «Стрекоза»? – повернулся я в сторону парнишки, смотря ровно ему в глаза, сразу приметив, что он не отводит взгляд, значит, ему пока скрывать нечего, хотя вопрос и не подразумевает этого, – а то немного странно.

– Когда вы приобретёте корабль, – когда, не если, а когда, вот ведь… торгаш, уже уверен в том, что я куплю, – тогда сможете его назвать как угодно. На всё будет ваша воля, он полностью перейдёт в ваше пользование.

Кивнув, я направился внимательно осматривать все ячейки для вспомогательного оборудования. Повреждений с виду не было, но я мог только проверить разъёмы и кабели, которые тут были, то, что за стенкой, увы… я не знал. Но, если я правильно читал, тут будет дана гарантия со стороны продавца на половину земного года, так что будет время всё проверить.

Дальше я забрался в кабину пилота и внимательно осматривал все средства управления. Да и не только. Тут было три места. Одно место явно стрелка, орудия хоть и смотрели вперёд, но могли в горизонтальной плоскости двигаться в конусе под сорок градусов, а в вертикальной – под тридцать градусов, так что ими управлять надо было. Стрелок сидел слева от пилота. Соответственно, сам пилот, у него было больше всего средств управления, я там точно сидеть не буду, не мой профиль, сяду за пушки. Пускай пилотом Мира будет, она всегда отличалась в этом ремесле. Последнее место – место оператора средств связи и разведки. Тоже было нагромождение аппаратуры, которое я не совсем понимал. Но, видимо, выделяя стрелка как командира, я заметил, трёхмерная карта пространства проецировалась и у него, причём с пояснениями. Интересно сделано.

Самоконтроль всей аппаратуры произведен. Внимание! Не установлено ни одного орудийного модуля! Полёт может сопрягаться с огромными рисками!

Зарезервированные запасы энергии под вспомогательные, защитные и орудийные модули – 100 условных единиц энергии.

– Недурно, – хмыкнул я. – Реактор точно нестандартный. Обычно у корветов под восемьдесят. Значит, можно будет даже разгуляться. Это… просто великолепно.