Итак, как уже говорилось, мы сокращаем все псевдобиблейские даты в 11,11 раза и прибавляем их к дате 1558 год и 6 месяцев. Рассмотрим первую группу дат – число 1506 у нас превращается в дату 1694 года; а промежуток 2106–2235, соответственно, в период времени с 1748 по 1759 год. На первый взгляд ничего особенного, но не будем торопиться.

Итак, 1694 год – это время, когда должен был появиться некий «Ной», который будет строить некий «ковчег». В этом году на свет рождается удивительная личность, чье имя – Вольтер – на долгие годы стало символом свободомыслия и прогресса. Впрочем, не будем торопиться, а посмотрим дальше.

Дальше же у нас идет промежуток с 1748 по 1759 год, описанный Нострадамусом как «потоп и строительство ковчега». Забавно, но именно в это время при дворе Людовика XV появляется известный девиз: «После нас хоть потоп»(Apre′s nous le de′luge), введенный в моду с легкой руки небезызвестной особы, королевской фаворитки Жанны Антуанетты Пуассон, вошедшей в историю как маркиза де Помпадур.

У Нострадамуса же мы читаем, что это время «перед предстоящим потопом». Неплохое совпадение? В этом свете любопытна также и фигура Вольтера, дату рождения которого – 1694 год – мы вычислили чуть выше. Во времена мадам Помпадур Вольтер, подобно Ною, спасающемуся от потопа, вынужден был бежать из Франции. Больше того, Вольтер считается главным идеологом Французской революции и республиканских идей, жаль только, что его «праведные» мечты получили после его смерти столь хамское воплощение. И все же книги, которые он оставил после себя, вполне можно было бы сравнить со спасительным ковчегом.

Мы не призываем пока делать какие-либо выводы, давайте лучше проследим цепочку дат дальше, заметив, что на этом этапе мы получили рождение идеолога Французской революции и ее основную причину– чудовищное разорение страны во времена абсолютизма Людовика XV и его фаворитки мадам Помпадур. Ну а главным же попаданием Нострадамуса мы считаем явную параллель между девизом «После нас хоть потоп» и комментарием «время перед потопом».

В дополнение ко всему вышесказанному стоит добавить, что «Послание Генриху», расшифровкой которого мы, собственно, и занимаемся, написано как предисловие к трем последним центуриям, а начинаются эти центурии катреном, указывающим на явную связь мадам Помпадур с революцией и приходом Наполеона, положившего конец этому чудовищному разврату, разорившему Францию. И судя по всему, в этом катрене зашифрованы даже имена вышеобозначенных лиц:

Анаграмма из первой строки была разгадана еще в XIX веке и особенной сложности не представляет: первые три слова, выделенные Нострадамусом, образуют четкую анаграмму – NA-PAV–LON-ROY, или, по правилам французского произношения, «король НАПОЛОН». Не хватает всего одной гласной, чтобы сходство с именем Наполеона было полным. Если же вам вдруг покажется это непростительной ошибкой, то напрасно. Суть в том, что само слово «Наполеон» уже является искаженным и по всем правилам должно звучать как Неаполеон (от названия города Неаполь). И если уж одна гласная в реальной фамилии выпала безо всякого ущерба, то почему бы ей же не выпасть и в анаграмме Нострадамуса? Главное ведь, что при этом фамилия все равно осталась узнаваемой.