И особенно внучке с ее каким-то нелепым мужем.

Но она подозревала, что молодые и так догадываются об её вынужденной знаменательности.

Яркая тетрадь,

26 декабря 2021

Он возник в её жизни, как чужой дорогой бриллиант. И сразу она увидела невидимые потертости и её дома, и её лица.

Он катался животом вперед по ее квартире, с таким накалом амбициозности, которой можно было озаботить жителей всех этого городка.

Всеволод Иванович называл себя писателем и приехал, чтобы подышать провинцией, её красотами и немощами.

Лера отвела для него целую комнату, предварительно смахнув в ней паутину в высоких углах, постелила на диван лучшее свое бельё, но все равно чувство неловкости перед этим огромным человеком, лысым и седым одновременно, не проходило.

Она отчаянно волновалась, даже когда варила ему гречневую кашу, которую он любил съесть поутру, прежде, чем пойти затем в свою комнату и затихнуть в ней до самого полудня. Это он называл работой. Лера старалась осознать его таинственную усталость и давала ему кринку утреннего молока вприкуску с местным, всегда черствым, хлебом.

Затем жилец шел гулять, а Лера, распрямив спину, наконец принималась за свои дела, которых было у ней немеряно.

Всеволод Иванович гулял подолгу, уходил в лес, иногда возвращался с пятью-шестью белыми грибами, которые приносил за рубашкой. Лера пыталась дать ему какую-нибудь корзинку – так, на всякий случай, но он отказался, объяснив ей вежливо, что он не за этим ходил гулять в лес.

Лера отстала. И их отношения свелись на “пожалуйста” и “спасибо”.

Жилец поначалу сильно напрягал Леру, но потом, присмотревшись, она оценила его высокомерную нелюдимость, молчание его тоже было ей по душе.

Наступил август, объявилась дата отъезда Всеволода Ивановича, и Лера с каким-то нетерпением ждала этого момента.

В это утро Всеволод Иванович отказался от любимой каши и, представ перед изумленной Лерой во весь своей великий рост, попросил:

– Пойдем погуляем, ненадолго. Брось всё, – приказал он и взял Леру за руку.

Они вышли неспешным шагом за околицу. Всеволод Иванович все молчал, только тяжко, как-то по-особенному вздыхал.

Было непонятно, то ли он вдыхает ароматы поля, то ли понуро размышляет о своей жизни или скором отъезде из этих красот.

Лера чуточку осмелела и сказала вдруг:

– Приезжайте на следующее лето. С семьей… Представьте ей эту красоту.

Всеволод Иванович помолчал немного, а потом сказал:

– Это вы хорошо сформулировали… “Представить красоту”. Это надо запомнить.

Они вернулись в дом, Лера стала сразу хлопотать, собирать в пакет для жильца разные вкусняшки. И даже поставила небольшую баночку соленых огурцов. Она заметила, с каким удовольствием он ест их почему-то по утрам. Запивая рассолом. Лицо его преображалось от удовольствия. Зашел сосед Коля, принес зачем-то новую блестящую подкову.

– Возьми, Иваныч, на счастье.

Всеволод Иванович подкову взял и быстро сунул Коле в руку денежку. И Коля тут же исчез.

Как по расписанию явился вдруг в нужное время запыленный сильно джип.

Водитель, не выходя и только опустив оконное стекло, сказал улыбнувшись:

– Подано…

Всеволод Иванович так резко рванул с места к этой машине, подбежал к ней, и Лере показалось, что он ласково погладил ее испачканные дорогою широкие бока. Нет, не показалось.

На задней дверце остался след от его ладони.

Через минуты, он уже сидел на переднем сиденье и жал руку водителю, скорее всего приятелю, так как они еще и облобызались.

Машина исчезла. Будто ракета стартовала. Она только тут заметила, что жилец оставил пакет с гостинцами её. И почему-то расстроилась.