Капитан покосился на Лэнгдона, все еще державшего телефон у уха. Он показался ему еще более озабоченным, а когда нажал отбой, выглядел совершенно больным.

– У вас все в порядке? – спросил Фаш.

Лэнгдон слабо покачал головой.

Неприятности дома, догадался Фаш. Принимая обратно мобильник, он заметил, что его подозреваемый вспотел.

– Несчастный случай, – пробормотал Лэнгдон, как-то странно посмотрев на капитана. – Друг. – Он помедлил и продолжил: – Утром мне нужно первым рейсом лететь домой.

Фаш не сомневался, что его собеседник испытывает неподдельную скорбь, но в то же время ощутил, что в нем зародилось иное чувство – ему показалось, что в глубине глаз Лэнгдона поселился страх.

– Сочувствую, – проговорил он, пристально глядя на Лэнгдона. – Не хотите присесть? – Он указал на одну из скамей для посетителей галереи.

Лэнгдон рассеянно кивнул, сделал к ней несколько шагов, но вдруг остановился.

– Простите, мне надо в туалет.

Фаш, в душе досадуя, что зря теряет время, не мог ему отказать.

– В туалет? Конечно. Давайте на несколько минут прервемся. Это туда. – Он сделал жест в ту сторону длинного коридора, откуда они пришли. – Туалеты по пути к кабинету хранителя.

Лэнгдон, немного потоптавшись на месте, кивнул в другую сторону Большой галереи.

– Мне кажется, там туалет гораздо ближе.

Фашу пришлось согласиться. Треть длины Большой галереи отделяла их от тупика, в котором находилась пара туалетов.

– Вас проводить?

Лэнгдон, направляясь в глубь галереи, на ходу помотал головой.

– Не нужно. Знаете… я хочу несколько минут побыть один.

Капитан не испытал восторга от того, что Лэнгдон будет в одиночку бродить по Лувру. Но он знал, что у Большой галереи нет другого выхода, кроме лаза под решеткой, через который они пробрались сюда. У всех дверей на первом этаже дежурили полицейские. Лэнгдон без его ведома никак не мог покинуть здания.

– Мне нужно на минуту вернуться в кабинет Соньера, – сказал он. – Когда будете готовы, приходите туда. Нам надо еще очень многое обсудить.

Фаш повернулся и сердито зашагал по галерее, а Лэнгдон скрылся в темноте в другой стороне. Капитан пролез под решеткой и напустился на собравшихся в кабинете хранителя подчиненных.

– Кто позволил пускать в здание Софи Невё? – бушевал он.

Первым решился ответить лейтенант Колле.

– Она сказала дежурным на улице, что расшифровала код.

Фаш огляделся.

– Она ушла?

– Разве она не с вами?

– Значит, ушла. – Капитан посмотрел в темную глубину галереи.

На мгновение у него возникло желание связаться с дежурными внизу и приказать притащить Невё обратно, пока она не успела покинуть территорию Лувра. Но он передумал. Выбросил ее из головы и на секунду остановил взгляд на стоящем на столе Соньера миниатюрном рыцаре. Затем повернулся к Колле.

– Ты его контролируешь?

Лейтенант, коротко кивнув, развернул ноутбук экраном к начальнику. На фоне плана этажа, в помещении, обозначенном надписью «ОБЩЕСТВЕННЫЕ ТУАЛЕТЫ», отчетливо мигала красная точка.

– Хорошо, – бросил капитан, выходя в коридор. – Мне надо сделать звонок. Проследи, чтобы он не выбрался из здания.

Лэнгдон брел к концу Большой галереи словно в бреду. В голове он снова и снова прокручивал телефонное сообщение Софи.

Он нашел мужской туалет, вошел и включил свет. В помещении никого не было.

Лэнгдон подошел к раковине и, плеснув в лицо холодной воды, постарался встряхнуться. Резкий люминесцентный свет отражался в голом кафеле, сильно пахло дезинфекцией. Пока он вытирался, за спиной скрипнула дверь. Лэнгдон резко обернулся. На пороге стояла Софи Невё. В ее зеленых глазах светился страх.