– А обет себе, зачем придумал?

– Испужался, что допрос учинят!– быстро пояснил служка, боязливо косясь на меч в руках боярина.– Скажут, помог, значит, в деле был, а помирать на плахе как-то не хочется. Я все новому Святейшему и объяснил…Вот он и посоветовал взять обет.

– Понятно!– кивнул Прохор, зло сплюнув в сторону. Все они одним миром мазаны…– Про то, что знаешь, молчи,– наказал служке ближник,– узнаю, что много болтаешь, язык отрежу, и будешь вечный обет нести, понял?

– А то я не понимаю…– криво и заискивающе улыбнулся ученик жреца.

– Вот и добре! – Прохор широким шагом покинул конюшню, на ходу раздумывая, что расследование уже началось неплохо. И они продвинулись дальше, чем государев Тайный Приказ. Теперь, по крайне мере, было понятно, где искать следы Рогвольда. Киж… Что же ты задумал, князь Изяслав? Или ты вообще не причем?

За этими мыслями Прохор не заметил, как оказался в детинце, где уже в полной готовности топтался десяток лучших ближников Великого Князя под предводительством Акима. Сам сын сидел уже в седле, лихо накренившись набок, о чем-то весело рассказывая своим товарищам.

– Отец!– заметив его, воскликнул парень. Разговоры и смех мгновенно стихли. В дружине Прохора боялись и уважали.

– Коня мне!– коротко скомандовал то, запрыгивая в седло каурого жеребца, напряженно прядающего ушами перед неблизкой дорогой.

– Удалось что-то узнать?– полюбопытствовал Аким, равняясь с отцом, когда их небольшой отряд выскочил за ворота Стибора.

– Пришлось слегка попотеть,– отмахнулся Прохор, напряженно думая о чем-то.

– Расскажешь?– настойчиво попросил сын.

– Рогвольд отправился в Киж!– сообщил княжеский ближник, покачиваясь в седле.

– Неужели Изяслав все это затеял?– не поверил Аким.

– Вот для этого мы туда и отправимся!– пуская лошадь крупной рысью, сообщил Прохор.

– Кто таков будешь?– сильный удар под ребра заставил меня мгновенно открыть глаза и перекатиться в сторону, приняв боевую стойку. Глаза спросонья не хотели открываться, но даже сквозь их замутненный взор я увидел перед собой троих крепко сложенных стражников в легких кольчужных рубашках до пят. Судя по гербам на высоких островерхих шлемах, дружинники прибыли из Кижа. Один из них, видимо старший, стоял чуть впереди остальных, важно покручивая ус. Именно ему досталась честь разбудить меня добрым ударом по поломанным в бою с василиском ребрам, которые отозвались на столь хамское обращение болезненной ломотой. Я согнулся на левый бок, стараясь не упускать никого из виду, чтобы, не дай Светлейший, кто-то из этих молодцов зашел бы мне за спину.

– А то по мне не видно?– с еле слышным шелестом из-за спины выскочили две острых сабли.

– Отличные у побирушки сабли…– мгновенно оценил один из стражников помоложе, но особого страха в его голосе не слышалось. В силу моего довольно юного вида, они не воспринимали меня всерьез, а тут еще и порванный костюм, да запачканная жилетка, придавали мне вид довольно безобидный.

– Неплохо будут смотреться у меня на стене!– коротко хохотнул старший, делая еще один шаг вперед, угрожающе хмурясь.– А ну-ка, признавайся, шельма, где украл сабли?

Как можно миролюбивей, я спрятал холодное оружие за спину, обратно в ножны, демонстрируя полную готовность к сотрудничеству. Потянулся за заплечным мешком, который с ночи подложил под голову.

– Куда!– взревел гридень, натягивая в одно мгновение тугую тетиву своего лука.

– Нехай!– махнул рукой уверенный в себе старший, надеясь, что в заплечном мешке у меня отыщется еще кое-что ценное.

Немного порывшись внутри, где среди баночек со снадобьями и мазями, необходимыми варягу в путешествии, лежала грамота из Обители, я ее с триумфальным видом достал ее из недр мешка. Бросил под ноги старшему, предлагая прочесть. Читать тот не умел, но нутром опытного стражника почувствовал неладное. Уж слишком спокойным я был, слишком с надменным видом стоял, ожидая окончания разбирательства. По крайне мере, я надеялся, что вид у меня именно такой, надменный.