Снова долго молчали… Потом, наконец, Иван Младой взял в руки дискос и потир из Киевского собора Святой Софии, странные, страшные, в какой-то мере просто оскорбительные дары хана и государю, и жениху-сыну великому князю и с душевным надрывом, со слезами в горле стал говорить.
– …По глубинному, внутреннему значению это таинство евхаристии, совершаемое с помощью этих священных драгоценных атрибутов христианской церкви, приравнивается к искупительной голгофской жертве…
Иван вспомнил и свою мать, её и свои собственные пророческие сны в «последних временах семитысячелетия» о её и его собственных «последних временах» человеческой жизни и ещё глуше, проникновеннее заговорил:
– Как в искуплении, в таинстве евхаристии посредством принятия Тела и Крови Христовых происходит не только полное духовное очищение и освящение человека, но и действительное соединение верующих с самим Иисусом Христом… А вместе с тем происходит соединение всех верующих между собой и объединение их в единое Тело Христово. Как сказано в Священном писании, «едущий Мою Плоть и пиющий Мою кровь пребывают во Мне, и я в нем»… Может быть… Нет, именно, непременно поэтому, единение со Христом является для человека истинным источником его духовной жизни, залогом спасения и Воскресения не только духом, но и телом…
Только про себя Иван Младой подумал с убийственным отчаянием и оцепенением: «Когда говорят о Воскресении, то подразумевают происшедшую до этого смерть… Воскресение Христа уже произошло, а до воскресения всех смертных, умерших и тех, кто умрёт завтра, послезавтра, на последнем отрезке «последних времён» – для всех надо ждать второго пришествия Христа… Дождёмся ли?.. Дождусь ли я?.. А чего собственно ждать сначала – завтра, послезавтра… Воскресение…».
«Иудеи прислали Киевскую Святыню для обряда евхаристии в Москве… Что бы это значило?.. – Подумал, поморщившись, Мамон. – Или хан сдуру на золотишко позарился? Потому и подарок дорогой жениху Ивану Младому и невесте Елене Волошанке отрядил…»
– Хан прислал это государю-свату, как подарок ко свадьбе жениху и невесте… Пусть так думают все и мучаются, что бы это значило… Это нам знак, от Моисея… – сказал на ухо Мамону протопоп Алексей.
– От ханского советчика Моисея?.. – переспросил Мамон еле слышно.
– Нет… Не только от того… От пророка, слушавшего на горе Сиона глас Бога Яхве, и предупредившего всех о рождении Христа и о его втором пришествии тоже…
– О чём вы шепчитесь?.. – недовольным голосом с внутренним раздражением спросил государь…
– Есть догадка, государь… Обмозговать надо, как следует… – И неслышно для Великих князей московских Алексей-«Авраам» прошелестел холодными губами. – Насчёт новой обновленной веры христианской в соединении с Моисеевыми откровениями Старого завета… В освобожденной от хана-фараона Москве – втором Священном Израиле…
4. Венчание Ивана Младого и Елены Волошанки
Свадебный поезд из Молдавии с невестой Еленой Волошанкой благополучно, без приключений докатил до Москвы. Прибыл вовремя, как раз сразу после Филипповского поста. От Рождества Христова до Крещенья невеста жила в Вознесенском монастыре у бабки жениха, матери государя, инокини Марии Ярославны. Венчание было назначено в самый праздник Крещенья.
До венчания жениха с невестой показывали друг другу. Все хлопоты по древней процедуре предвенчального знакомства легли на плечи инокини Марии, которую великие сваты, господарь Стефан и государь Иван, именовавшиеся в своих землях «Великими», милостиво захотели избрать в посредницы блестящего династического брака.
Жених Иван, перед тем, как увидеть впервые свою невесту спросил отца с каким-то надрывом: