– Злобные демоны, – произнёс низкий женский голос.

Обернувшись, Кая увидела служанку в тёмном платье без узора и с обязательным бокалом в руке. Волосы женщины были убраны в хитроумную причёску, державшуюся не иначе как по волшебству.

– Что? – переспросила Кая, не вполне уверенная, что незнакомка обращалась к ней.

– Те двое, – пояснила женщина и плюхнулась рядом на скамейку. – Ты разглядывала Вуда и Ору, а я сказала, что оба они – злобные демоны. Хотя мать их была человеком.

Кая снова поглядела вниз. Само собой, она с детства слышала рассказы о принце Вуде, который скакал во главе армии демонов по пескам. Разоритель осколков, гроза песчаников. Хотя на вид брат и сестра были едва ли старше самой Каи, им могло быть как двадцать, так и все сто пятьдесят, потому что время в Чертоге шло иначе.

– Они похожи на людей.

– Внешность обманчива, – вскинула брови женщина. – Впрочем, ты права. Человечья кровь делает их маловероятными претендентами на престол. Ты ведь знаешь, каким образом передаётся власть в Чертоге?

– По наследству или в бою.

– В бою, заметь, чаще всего. Кровь Дракона дарует Аридам долгие годы жизни, и у наследников просто не хватает терпения ждать, покуда те преставятся. Однако нашему нынешнему Ариду волноваться нечего. Едва ли в Чертоге остался хоть кто-то равный ему по силам, уж он об этом позаботился. У Вуда уж точно не хватит пороху свергнуть папашу – что до его сестры, у бедняжки в голове не все дома… Ты любишь сплетни, крошка?

– Кая. Моё имя Кая.

– И какое милое имя, должна заметить! А я – Сирена. Будем знакомы. Ну, так как, любишь или нет, Кая?

– Да, люблю, – быстро солгала девушка. Очень уж ей не хотелось обижать новую знакомую. Видит Богиня, никто другой, скорее всего, с ней этим вечером не заговорит.

– Вот и славно, – Сирена хлопнула в ладоши. – У меня есть одна, ну просто замечательная. Говорят, что Ора была влюблена в лучшего друга Вуда, но когда наш грозный принц узнал об этом, он спустил на беднягу свою свору, и эти ужасные псы разорвали того на кусочки. И прямо на глазах у сестры! После этого она и помешалась. Всё, что осталось от её любовника, Вуд повесил на стену в главном зале, как трофей. Как тебе такое?

Кае было трудно вообразить подобную жестокость. Если это была правда, то Вуд и впрямь должен был быть настоящим чудовищем.

– Это ужасно, – сказала она искренне.

– Ещё бы! Теперь Ора не разговаривает с братом. А раньше ведь были, ну, не разлей вода. Погляди, что за платье на ней. Не удивлюсь, если кровь настоящая.

Кая с удивлением обнаружила, что скамейка, на которой они сидели, вдруг изрядно опустела. Сирена пожала плечами.

– Не принимай близко к сердцу, – сказала она весело. – Это всё я. Они полагают меня заразной.

– Заразной?

– Ну, не в прямом смысле. Видишь ли, Кая, осколок моей госпожи – самый маленький. Несчастный сто тридцать третий. Вон она, кстати, моя княгиня, плетётся.

Сирена указала Кае на маленькую сморщенную старушку, ковылявшую по залу между гостями, вызывая то тут, то там раздражённые восклицания. Её волосы побелели от прожитых лет, и она переставляла ноги с упорной сосредоточенностью человека, занятого самым непростым делом.

– Наш осколок, – продолжала Сирена, – по правде, и осколком-то не назовёшь. Всё, что от него осталось – убогий особнячок, да деревушка в две сотни душ. К тому же, мы живём ближе других к Верхнему миру, совсем-совсем близко. Рукой подать.

О том, что из себя представляет Верхний мир, Кая догадывалась смутно. Она знала, что вход в него находился где-то за Выжженным лесом (или в самом Выжженном лесу?) и что в том мире не было ни магии, ни демонов, и люди оттуда вообще не имели представления о пустыне, лежавшей от них всего в полушаге. Иногда в осколки попадали книжки или игрушки, сделанные тамошними мастерами.