Единственный знакомый мне ушёл, а Елистрат, опомнившись, по новой зажал свой крючковатый нос, и уставился на меня. Играть в молчанку он не собирался и, сделав несколько шагов назад скомандовал:

- Выходи!

Не сдвинувшись с места спросила:

- Ты кто, любезный?

Мужичонка оскорбился:

- Да как ты смеешь так со мной разговаривать?!

Даже не вздумав пошевелиться уточнила:

- Как?

Ой, а он краснеть стал. И так страшненький, а теперь вообще атас! Нет, вы не подумайте, я девочка более менее, насколько это в моей ситуации возможно, воспитанная, но смысл сейчас мне политесы разводить? Выйду из этого ящика, они меня тюк по макушке и... далее рассуждать не буду, так как оно в понятие морали и нормы не вписывается. Там как раз находиться все то, что хуже, чем смерть со слов моего недавнего спутника. Кстати о нем. Что это было? Исходя из того что я услышала, кормить меня в пути не полагалось, и всю дорогу следовало провести в этой чёрной деревянной коробке. А я вполне себе хорошо дорогу провела... ну за исключением последних часов трёх. Вот только бы понять, в чем его выгода? Разобраться бы по-хорошему. Плохо то, что узнать не у кого - мужик-то убег, а этот который напротив стоит, на грани сердечной болезни. Я такое выражение лица уже видела у смотрящей в приюте. Я как с ней не заговорю так она вечно с такой мордой стоит и прохожих пугает. Выждав минутки три для приличия, кашлянула и уточнила:

- Так что меня ожидает по выходу из этой конуры?

Синьор помидор сморщился и пропищал:

- Тебе разговаривать не полагается! Бегом на выход я сказал! Быстро!

Я в принципе после отмены недавней казни никуда не торопилась, поэтому сложив руки на груди, просто откинулась на стенку моего временного пристанища и стала ждать. Тем временем к нашей компании подошла стража и несколько зевак убирающих двор. Решив, что самое время применить присказку о золоте и молчании я тоже ждала чего-то. Они тоже ждали. Знаете, что странно? Никто меня физически даже не пытался задеть. Это конечно радовало, но и настораживало отчасти. Не успело пройти и часу, как позади этой толпы раздался женский голос:

- Расступитесь ироды! Запугали девку вот носа и не кажет! Уйди я сказала, пока не растоптала!

Собравшаяся толпа расступилась и на свет появилась дородная тётя в фартуке и с чепцом на голове. Увидев меня и всплеснув руками, тётка завопила:

- Ну, до чего же ироды! Ну, просто бесы, а не люди! Вылезай моя маленькая, правильно господин маг сказал, доведут девку! Так его сиятельству и передам, что замучили лебёдушку!

Я, полы своей робы подобрав, устремилась к этой чудесной женщине. Вылезая задом вперёд как бы невзначай проронила, встав женщине за спину:

- Ну, вот так бы сразу, а то все угрозы да угрозы...

Тетка, заохав, запричитала:

- Ребенку угрожать! Да что ж это делается! Учти Елестрат! Все как есть расскажу господину! Сказано, приказано - пальцем не трогать!

Мужик побледнел и, видя мое довольное лицо заорал:

- Да ничего ей я не сделал!

Тетка стала разворачиваться ко мне, и я воплотила на лице своём скорбь великую. Всхлипнув для приличия жалобно произнесла:

- Мы можем уйти отсюда? В его присутствии теперь мне очень страшно...

Женщина, погрозив кулаком, прошипела мужику в лицо:

- Ну, погоди Елистратка! Все господину расскажу! Мигом свалишься с места тёплого! - и быстро сменив тон, добавила уже мне - Пошли маленькая моя.

Тетя, виляя пышными формами, пошла в сторону ворот замка, а я чуть задержавшись, ехидно улыбнулась Елистрату и потопала за ней.

Замок впечатлял. Формами, цветами, пышностью... Я честно оробела и шла по краю вычищенного красного паласа боясь оставить грязные следы. Тетка впереди сокрушалась на какие-то свои темы, но я её не слушала. Пройдя ещё несколько коридоров я, наконец, спросила: