– Красиво говоришь, дед, – сказал он глубоким голосом с приятной хрипотцой. – Про воскрешения ты это, конечно, заливаешь, но красиво.

Старик улыбнулся и повернулся к князю.

– Что, господин, в ворожбу не веришь?

– Не верю. Глупость это, ничего больше.

– Много я таких мудрецов неверующих видел, – старик вдруг схватил со стола кусок мяса и бросил его в рот. – Все гордые были, все на свете знали, все понимали… Передумали все.

– Ты переубедил, что ли?

– Не я, а жизнь, – чавкая, ответил рассказчик. – Вот, например, был у меня сват, Филя. Построил себе баню, а баннику подарков не занес. Не верил он в него, говорил: «И без того семью кормлю и полдеревни, не хватало еще на выдумки тратиться». Ну и, понятное дело, обозлились на него духи. Пошел он однажды купаться, а потом как заорет, как выбежит весь перепуганный…

Князь фыркнул и махнул рукой.

– Все, дед, утомил. Садись есть. Переночуешь в погребе, утром пойдешь других веселить.

– Храни тебя Господь, владыка!

Старик откланялся, сел на свободное место среди дружинников и начал уплетать за обе щеки. Не каждому выпадает счастье побывать за княжеским столом, нужно пользоваться возможностью.

– Дед-то молодец, бодрый, – шепнул Еремей. – Смотри, как не в себя жрет…

– Да ладно, он заслужил, – Олег пожал плечами. – Хоть какое-то развлечение.

Кроме рассказчика, на пиру не было ничего веселого. Ни музыки, ни шутов, ни дрессированных животных. Без старческих криков и кривляний зал быстро погрузился в тоскливое молчание.

Вечер оказался совсем не таким, каким его представлял Олег. Дворец и гридница для гостей были большими, красивыми, но какими-то пустыми. Хозяин не потратился даже на простые цветные ленты, не то что на украшения поярче.

Гости за боярским столом, явившиеся в золотых цепях, шелковых рубахах и толстых перстнях с большими камнями в этом странном пустом зале смотрелись не на своем месте, как роскошные вещи, которые зачем-то поставили в сарае.

Еда была добротной. Но ничего удивительного Олег на столе не нашел. Ни запеченных лебедей в перьях, ни поросей, сшитых с петухами, ни заморских фруктов. Все угощениями были обычными, просто большим и на позолоченных блюдах.

Одним словом, рассказывать внукам было не о чем. Даже перед другими мужиками в дружине особенно не похвастаешься.

Сам князь тоже был невесел. Он не трогал ни еду, ни вино. Только гладил короткую седую бороду и изредка что-то говорил Прокопию, своему любимому слуге. Тот молча кивал, как и положено хорошему дворовому.

Еще несколько лет назад слава владимирского князя Андрея Юрьевича гремела по всему свету. Он бил булгар, брал Киев и Новгород, приструнил родственников-бунтарей, строил дворцы, церкви и целые города. А еще водил за собой такое войско, что земля от их шагов тряслась.

Его любили и боялись, почитали как храброго воина, как мудрого книжника и как щедрого господина. Когда-то никто не мог идти против его воли, несколько лет на Руси его власть стояла.

Олег слышал, как старые дружинники со светлой тоской рассказывали о тогдашних княжеских пирах и охотах. На них хотел попасть каждый. Длились они днями, а то и седмицами, гости получали дорогие подарки, хвастали дорогими нарядами и плясали под громкую музыку. Сам князь радовался вместе со всеми, смеялся, пил и ел не меньше своих воинов.

Но эти золотые дни прошли. Непобедимый Боголюбский вдруг начал сдавать. Может свое брал возраст, может князь слишком зарвался А может от него просто отвернулась удача.

Сначала был неудачный поход в Булгарию, который не принес серьезной добычи и только расстроил бойцов и бояр. Войсками там командовал второй сын князя – Мстислав Андреевич. В походе он сильно простудился и быстро скончился. Говорили, что весь Владимир тогда плакал.