Но Эсменет не обернулась.

– Эсми! Постой!

Почему она убегает? Она увидела его с той проституткой?

Но коли так – что она сама тут делает?

– Черт подери, Эсменет! Это я! Я!

Обернулась ли она? Слишком темно – не разглядишь…

На долю секунды Ахкеймион даже задумался, не воспользоваться ли ему колдовством: он мог бы при желании осветить всю округу. Но, как всегда, он чувствовал небольшие сгустки смерти, рассеянные среди толпы: Люди Бивня, носящие при себе фамильные хоры…

Ахкеймион с удвоенной силой принялся проталкиваться сквозь толпу. Кто-то ударил его, да так, что зазвенело в ушах, но Ахкеймиону было все равно.

– Эсми!

Он заметил, как Эсменет потянула туньерца в еще более темный проход. Ахкеймион выбрался из скопления народа и со всех ног припустил за ней. Но замешкался, прежде чем нырнуть во тьму, – его вдруг пронзило предчувствие беды. Эсменет здесь? В Священном воинстве? Не может быть.

Ловушка? Мысль как удар ножа.

Земля снова начала вращаться.

Если Консульт мог подделать Скеаоса, почему бы им не подделать и Эсменет? Если они знали об Инрау, то почти наверняка знают и о ней… Есть ли более надежный способ одурачить безнадежно влюбленного колдуна, чем…

«Шпион-оборотень? Я гонюсь за оборотнем?»

Перед мысленным взором Ахкеймиона предстал труп Гешрунни, выловленный из реки Сают. Убитый. Поруганный.

«Благой Сейен, они забрали его лицо». Не могло ли то же самое произойти с…

– Эсми! – прокричал он, кидаясь во тьму. – Эсми!

Эсми-и-и!

По счастью, она остановилась вместе со своим спутником в свете единственного факела. Ее то ли встревожили крики, то ли…

Ахкеймион остановился перед ней, лишившись дара речи. Его шатало.

Это была не она – карие глаза чуть поменьше, брови чуть повыше. Почти такие же, но… Почти Эсменет.

– Еще один ненормальный, – фыркнула женщина, обращаясь к туньеру.

– Я думал… – пробормотал Ахкеймион. – Я принял вас за другую.

– Бедная девушка, – насмешливо произнесла женщина, поворачиваясь к нему спиной.

– Погодите! Пожалуйста…

– Что – пожалуйста?

Ахкеймион сморгнул слезы. Она выглядела такой… такой близкой.

– Я нуждаюсь в вас, – прошептал он. – Нуждаюсь в вашем… в вашем утешении.

Туньер безо всякого предупреждения ухватил его за горло и одновременно врезал в живот.

– Кундроут! – взревел он. – Парасафау фераутин кун даттас!

Ахкеймион захрипел и вцепился в здоровенную ручищу туньера. Паника. Потом гравий и камни ударили его по щеке. Сотрясение. Слепящая тьма. Чей-то крик. Вкус крови. Расплывчатая картинка: воин с растрепанными волосами плюет на него.

Ахкеймион скорчился, перекатился на бок. Всхлипнул, потом подтянул колени к животу. Сквозь слезы он видел исчезающие в темноте спины этих двоих.

– Эсми! – крикнул он. – Эсменет, пожалуйста!

Какое старомодное имя.

– Эсми-и-и!

«Вернись…»

Затем он почувствовал прикосновение. Услышал голос.

– Ты все такой же обаяшка, как я погляжу… Потрепанный старый пес.

Свет факелов.

Ее тонкие руки, обхватившие его.

Они, спотыкаясь, брели сквозь толпу. От Эсменет пахло камфарой и кунжутным маслом, словно от фанимского торговца. Неужто это и вправду ее запах?

– Сейен милостивый, Акка, ну и видок у тебя!

– Эсми?

– Да… Это я, Акка. Я.

– Твое лицо…

– Какой-то галеот, скотина неблагодарная…

Горький смех.

– Таковы отношения Людей Бивня и их шлюх. Если не можешь ее трахнуть, вмажь покрепче.

– Ох, Эсми…

– Если судить по набитости морды, так я по сравнению с тобой просто девственница из знатного семейства. Ты слыхал, как я орала, когда тот тип пинал тебя ногой в лицо? Что ты там вообще делал?

– Н-не знаю точно… Искал тебя…

– Тс-с-с, Акка… Тс-с-с… Не здесь. Потом.

– Т-только скажи… М-мое имя. Т-только скажи его!