Париж – ужас просто, а не город! Упала в короткой после исполнения тройного флипа… Как же она возненавидела Париж! Прага – приземление после сальхова на обе ноги. Плохой город. Стокгольм – скверно, ох как скверно. Худший город на планете! Срыв каскада в короткой и падение после тройного тулупа в произвольной! А сальхов так и не исполнила, струсила! Будапешт – прекрасно! Лучший город в мире! Самый красивый, самый желанный… Блестяще исполненный каскад в произвольной – тройной флип и двойной тулуп! Браво Лада! Будапешт, я тебя обожаю!

А насчет Парижа посмотрим…

Кажется, правая нога болит. Все тело в синяках, поэтому так сразу и не поймешь. Вчера еще и локоть рассадила. Хорошо, не перелом. Неудачное было падение.

Аксель – самый сложный прыжок. Единственный, который исполняется из движения вперед. А скользить надо спиной, на правой ноге, одновременно перенося вес на левую. Приземление тоже спиной. Поэтому из-за необычного захода приходится делать на пол-оборота больше.

Получается не два оборота, а два с половиной. С половиной! А ты ее докрути! Тройной аксель из женщин не делает никто! Потому что это немыслимо! Но вот они – заветные баллы!

«И я никогда не сделаю».

– Пробуй, Лада! Визуализируй!

Сан Палыч даже как-то фотку этого Акселя притащил, для визуализации. Вот он, великий. Рудольф Аксель Паульсен, норвежец. Давно уже помер. Сволочь он, этот норвежец! Зачем такое придумал? Лада тайком достала булавку и со злостью колола фотку сраного Акселя: еще сто раз сдохни!

Это ведь убиться можно! Спиной на прыжок ехать!

– Молодец, Лада!

Воздушный поцелуй, Аксель как тебя там! Докрутила! Два с половиной. А засчитают двойной. Но все равно за технику баллы должны быть хорошие. Аксель ведь!

Олимпийский сезон скоро. Стране нужны медали, у нас же соревнование с Америкой. За ними делегируют лучших из лучших. Слава богу, квота на этот раз максимальная, от СССР поедут три спортсменки. А там разберемся.

– Богданова возвращается, – огорошил Ладу Сан Палыч.

– Что?!

– Разумеется, она поедет на Олимпиаду. Это же Богданова!

– А я? Поеду?

– Поедешь. Ты визуализируй.

– Медаль?

Сан Палыч рассмеялся. И вдруг подмигнул:

– Хочешь конфетку? Заложили тебя. Фантики из-под кровати уборщица выгребла. У главного тренера истерика: откуда?! Мы же боремся с лишним весом. Ты зачем конфеты лопаешь, Воронцова?

– А мне по фигу! – с вызовом сказала она. – Я на катке дольше всех торчу!

– Упорная ты, – похвалил Сан Палыч. – Только не хватает чего-то.

– Харизмы? – Лада посмотрела на тренера исподлобья.

– Ее. И похоже, не лечится это. А фантики прячь получше. Фантазию прояви, – и Палыч снова подмигнул. Добрый.

Оказалось, очень даже лечится. Любовью. И женское катание отличается от катания подростка женского пола. Есть такое понятие: сексапил. Когда танцуешь для него одного, соблазняя, то ярко проявляются все чувства, которые раньше спали. На языке тела это означает: я тебя хочу. Этот зов слышат зрители, он идет на трибуны, накрывая их невидимым облаком. Любовь лежит на твоих волосах золотой сияющей короной, и ее лучи создают такую харизму, перед которой устоять невозможно.

Так случилось и с Ладой. Она отчаянно влюбилась. В женатого мужчину. И снова началась борьба. Теперь уже не только с соперницей по спорту, которая после долгой болезни вернулась на лед, но и с законной женой за любимого мужчину.

«Я плохая девочка, мне можно, – решилась Лада. – Подумаешь, женатый! Все равно будет мой».

Он уж было успокоился. Сколько раз давал себе слово: никаких публикаций не комментировать! В споры не ввязываться, если очень уж понравилось – лайк поставил, и хватит, не понравилось – молча мимо прошел. Все равно никого не переубедишь, только нервы истреплешь.