– И однажды за обедом Александра сказала Владке, – Ну вот и все, девочка абсолютно здорова, теперь ты и одна можешь с ней справиться. Еще недельку другую попоишь моими травами и лечение закончено.

Ева и Давид не могли нарадоваться на дочь. Она стала абсолютно другим ребенком: веселой, живой, кушала все подряд с завидным аппетитом, у нее появились подружки и друзья, но больше всего Рита привязалась к Катеньке Ржевской. Вместе девочки играли, вместе учили уроки, заданные княгиней, вместе даже спали после обеда.

Александра как-то после службы в воскресенье сказала Еве, что Рита вполне здорова и больше в ее лечении не нуждается. Ева растерялась, начала благодарить княгиню, и робко спросила: «Скажите, Александра, сколько мы вам должны заплатить за лечение дочери?»

Княгиня удивленно подняла брови, и спросила: «А если бы вы спасли мою девочку, а мне нечем было бы заплатить, вы бы потребовали с меня плату?»

Ева очень растерялась и быстро убежала от княгини. Дома Ева рассказала мужу о разговоре с княгиней и те стали думать, как отблагодарить княгиню за ее доброту к ним и спасение их дочери.

– Я придумал, – сказал Давид, – мы устроим и оплатим учебу ее старшего сына Петра в Гимназии. Уверен, что все испытания он пройдет. Без гимназии Петр не сможет поступить ни в один университет, а это для княгини очень больно, видеть своих детей без подобающего образования.

Так Давид Петрусевич взял на себя обязанность оплачивать обучение в гимназии старшего сына княгини Петра. И осенью Петр успешно прошел испытания в гимназию сразу во второй класс, а в Гимназии надо было учиться 4 года. Княгиня настояла, чтобы Петр дополнительно к учебе в Гимназии начал изучать французский язык. Ее не покидала мысль уехать в Париж к сестре.

Все ее деньги от продажи своих драгоценностей подходили к концу. Александра экономила каждую копейку. А тут еще Петру надо справить форму гимназиста. Как выкроить, где взять? Написать сестре письмо, попросить о помощи, гордость не позволяла. И Александра дала объявление в газету, что готовит русскоговорящих детей к поступлению в гимназию по математике, истории и другим дисциплинам.

Совершенно случайно на объявление Александры наткнулась Ева, она показала это Объявление Давиду и Петрусевичи поняли, что у Княгини создалось очень тяжелое материальное положение. С ее пятью детьми ей без поддержки не прожить. Зная ее гордый характер, они решили, помочь ей, но так, чтобы княгиня получала деньги за работу, Александра должна научить их дочь музыке и пению.

На этот раз Петрусевичи пожаловали к княгине всей семьей. Александра встретила их приветливо и без колебаний согласилась обучить девочку пению и игре на пианино. Тем более что к Рите очень привязалась и Катенька. Да и нынешнее положение княгини заставляло ее примириться со всем и взяться за любую работу. Надвигалась зима. Надо было платить за аренду дома, готовить на зиму топливо, одевать и кормить пятерых детей, продолжать разыскивать мужа. До гордости ли здесь?

Петрусевичи щедро оплачивали работу княгини, часто на выходные дни приглашали всю ее семью отобедать с ними, и Александра принимала приглашения. Она подружилась с этой семьей, и нечаянно в свои заботы втянула и Еву. Та начала давать объявления в газеты по розыску Гавриила Ржевского. Но закончился 1906 год, начался 1907, вестей от мужа Александры не было.

По ночам, когда дети уже спали, она становилась перед иконой божьей матери на колени и молила ее только об одном, дать ей силы вырастить детей и дождаться мужа.

С сестрой Ниной у Александры завязалась переписка. Нина писала в письмах, что жить становится труднее, катастрофически падают доходы, что пришлось уволить гувернантку девочек, что муж время от времени впадает в меланхолию и ей одной приходится тянуть весь дом. И что наверно скоро ей придется подыскать себе дом поскромнее, а этот продать, чтобы жить дальше. И Александра понимала, что сестра не откажет ей в приеме, но приехать сейчас к ней со своей оравой – это значит усугубить еще больше и без того нелегкое положение сестры в Париже. И она продолжала жить в Варшаве. Да и Петр уже учился в гимназии. С остальными детьми она по – прежнему занималась дома.