Сварена не плохо, но несолёная и жирная. С трудом съела три ложки, а дальше не знала, что делать. Он мне еду принёс, а я отказываюсь. Как-то неудобно, вроде бы.

Ещё две ложки каши проглотила, ругая себя, какая я избалованная и привередливая в еде.

– Благодарю, – протянула мечнику чашку.

Он продолжал смотреть на меня, так и не взял чашку.

– Даи э эи12. – произнёс.

– Въдажь ми13 – это Ефросинья.

Она взяла у меня из рук чашку, и по характерным звукам я поняла, она кушает.

Мне было не уютно, под пристальным взглядом мужика, сидевшего рядом, и чтобы сгладить ситуацию, решила заговорить.

– Мечник, – я ткнула в него пальцем.

Он в ответ удивлённо поднял бровь, и даже рот открыл.

– Марья, – ткнула в себя пальцем

– Марья, – он повторил и улыбнулся.

Я в этот момент глянула на него, пытаясь рассмотреть.

Крепкий с широкой грудью, волос соломенного цвета, голубоглазый, кожа обветренная, на улице много находится, подумала.

–Хотю ти быти наказателе, не изуметися ти14.

Я вдохнула глубоко, потому, как устала от непонятного языка. В голове рой мыслей.

Уж поняла, ми это мне, ти это тебе, тебя.

" Хотю ти быти наказателе" – это похоже, на хочу тебя наказать.

" Не изыметися ти" – это похоже не изменишься ты,– размышляю.

Ааа, может, не извинишься ты? Точно.

"Он хочет меня наказывать, если я не извинюсь".

Вот же засада, что делать то? Надо с ним пообщаться, может он отмякнет немного.

– Ти старшой мечник, – показала вновь на него.

– Ти девица Марья, красна девица, – он протянул руку и коснулся моего лица, провёл шершавыми пальцами по моей щеке.

Я отшатнулась, а он проговорил:

– Не бои ся, не вбыдлю, Марьюшку, – он подвинулся ко мне, и продолжал смотреть на меня.

Я испуганно стала отодвигаться.

– Сэ сэстра мои, не вдыбле лихое15, – это Ефросинья, сунув ему в руки пустую чашку.

– Нъ ли ти чьто то речи, а мълчи, 16– это мечник, ей ответил зло, встал и ушёл.

Вышел, а мы с сестрой, названной улеглись на сено, я долго лежала, мне не спалось. Сердце бешено отбивало ритм, меня пугало происходящее. Но усталость сделала своё дело, и я уснула, с надеждой на то, что поутру, всё это закончится.

Утро встретило нас свистом, топотом лошадиных копыт и криками о помощи. Мы вскочили с Ефросиньей, я бросилась к двери, желая убежать, как можно дальше. Но меня отдернули от двери с силой, и я упала на сено. На корточках сестра поползла в середину копны сена, за руку тянув, меня за собой. Сколько мы лежали в сене, не знаю, чтобы дышать сделали отверстия.

Прошло не мало времени, но вдруг дверь распахнулась, и на пороге появился мужик, на вид ещё страннее предыдущих, в его крови была похоже, какая-то не понятная мне, смесь азиата и европейца.

Мои уважаемые и любимые читатели, в книге я попыталась воссоздать разговорный древнерусский язык. Сделать это любителю, достаточно тяжело. Возможно, больше вышла украинская или белорусская речь. А потому приношу свои извинения носителям этих языков, за неправильное использование или трактовку букв и слов.

За использование в разговорной речи татарских слов, ассоциируя с половецкой речью это моя фантазия, историками в точности, не установлено на каком языке говорил этот народ.

Прошло не мало времени, вдруг дверь распахнулась, и на пороге появился мужик, на вид ещё страннее предыдущих, в его крови была похоже, какая-то непонятная мне, смесь азиата и европейца.

Он приблизился, как будто видел нас или знал, что мы тут. Замер, с мечом в руке, всматриваясь в сено, в том месте, где мы прятались. Мне было страшно, и меня слегка потряхивало.